Перегрузка

Одной мясистой рукой она отстранила пожилого работника охраны, а другой отцепила веревки, ограничивавшие вход в уже и без того переполненный зал. Несколько человек оттеснили охранника и последовали за решительно действовавшей женщиной. Охранник только беспомощно пожал плечами, затем снова повесил веревку и даже попытался регулировать поток людей, следовавших в бальный зал.

К Терезе ван Бэрен обратился худой, серьезного вида мужчина:

— Странно все как-то получается! Я прилетел сюда из Нью-Йорка и хотел бы задать на собрании кое-какие вопросы.

— Во втором зале будет микрофон, — заверила его Тереза, — так что все вопросы и ответы можно будет услышать в обоих залах.

Мужчина с неприязнью посмотрел на беспорядочную толпу:

— Большинство из них всего лишь мелкие пайщики. А у меня как-никак десять тысяч акций.

Сзади раздался чей-то голос:

— А у меня, мистер, всего двадцать, но мои права ничуть не меньше ваших.

В итоге обоих удалось препроводить в малый зал.

— Насчет мелких пайщиков он прав, — заметила ван Бэрен, обращаясь к Шарлет Андерхилл, случайно оказавшейся рядом с ней в фойе.

Вице-президент компании по финансам покачала головой:

— У большинства присутствующих здесь не более десятка акций. Только очень немногие имеют их более ста.

Нэнси Молино из «Калифорния экзэминер» тоже наблюдала за людским потоком. Она стояла рядом с Терезой и Шарлет.

— Ты слышишь? — спросила ее ван Бэрен. — А то ведь говорят, будто мы огромная монолитная компания. Люди, которых ты тут видишь, и есть ее владельцы.

— Но здесь сколько угодно и крупных, весьма состоятельных держателей акций, — скептически заметила журналистка.

— Но не так много, как вам может показаться, — подключилась Шарлет Андерхилл. — Более пятидесяти процентов наших пайщиков — мелкие вкладчики, владеющие ста акциями и даже меньше. А наш крупнейший единоличный пайщик — это трест, владеющий капиталом работников компании. В его руках восемь процентов акций. Такая же ситуация и в других компаниях коммунального хозяйства.

Судя по всему, эти аргументы никак не повлияли на журналистку.

— Я не видела тебя, Нэнси, с тех пор как вышла твоя мерзкая статья о Ниме Голдмане, — сказала Тереза. — Неужели тебе так уж требовалось это сделать? Ведь Ним — отличный работящий мужик.

Нэнси слегка улыбнулась, и в ее голосе почувствовалось удивление.

— Значит, тебе статья не понравилась. А вот мой редактор считает, что все написано здорово. — Посчитав, что тема на этом исчерпана, она продолжила осматривать фойе отеля, после чего проговорила: — Похоже, «Голден стейт пауэр энд лайт» вообще ни на что не способна. Уж больно многие из собравшихся здесь недовольны счетами за электроэнергию, равно как и своими дивидендами.

Ван Бэрен устремила взгляд туда же, куда и журналистка, — на немногочисленную группу, окружившую столик бухгалтеров. Принимая во внимание, что многие пайщики являются одновременно и потребителями «ГСП энд Л», компания в рамках ежегодных собраний открывала нечто вроде справочной службы, которая оперативно разбиралась с предъявленными к оплате счетами на газ и электроэнергию. Трое бухгалтеров рассматривали жалобы, а рядом выстраивалась все возраставшая толпа в ожидании своей очереди. И тут раздался протестующий женский голос:

— Меня не волнует, что вы тут объясняете. Но этот счет явно неправильный. Дело в том, что я живу одна и не могу расходовать больше электроэнергии, чем два года назад, с меня же требуют в два раза больше.

Справляясь с показаниями на дисплее, подключенном к компьютеру, молодой бухгалтер продолжал разъяснять, откуда набежала выставленная к оплате сумма. Но женщина оставалась непреклонной.

— Иногда, — сказала ван Бэрен Нэнси Молино, — одни и те же люди предпочитают меньше платить, но получать более высокие дивиденды. Им непросто объяснить, почему и то и другое одновременно невозможно.

Не сказав ни слова, журналистка удалилась.

В час сорок, за двадцать минут до начала собрания, все сидячие места во втором зале были заняты, а люди все прибывали.

— Я здорово обеспокоен, — признался Гарри Лондон Ниму Голдману. Они находились как раз между главным залом и дополнительным помещением. Именно здесь от шума вокруг звенело в ушах.

Лондона и еще нескольких человек из его отдела «арендовали» в связи с проведением собрания, чтобы усилить обычный персонал «ГСП энд Л», отвечающий за обеспечение безопасности. Несколько минут назад Эрик Хэмфри поручил Ниму выступить с личной оценкой сложившегося положения.

Президент, который обычно непринужденно общался с пайщиками перед открытием годового собрания, на этот раз по совету начальника службы безопасности ввиду агрессивного настроения толпы в холле отеля так и не появился. В данный момент Хэмфри проводил закрытое совещание с высшими руководителями компании, которые вместе с ним должны были в два часа выйти на сцену главного зала.

— Я обеспокоен, — повторил Лондон, — так как думаю, что еще до окончания этого мероприятия мы столкнемся с насилием. Ты был снаружи?

Ним покачал головой, после чего приглашающим жестом Лондон вывел его через боковую дверь на улицу.