Переходы от античности к феодализму

В Богемии перераспределение земель после гуситских волнений, которые привели к лишению церкви ее владений, прежде занимавших треть возделываемых земель страны, создало огромные латифундии знати и вызвало поиск стабильной и зависимой рабочей силы для работы на них. Войны привели к огромной убыли населения и нехватке рабочих рук. Отсюда – сразу появившееся стремление к принудительному ограничению передвижения крестьян. В 1437 году после поражения Прокопа в Липане Земельный суд разрешил преследование беглецов; в 1453 году Snem вновь закрепил тот же принцип; формальное и юридическое закрепощение было введено Статутом 1497 года и Земельным ордонансом 1500 года. [394] В следующем столетии барщина усилилась, а развитие в чешских имениях разведения рыб в прудах и пивоварения только увеличило доходы феодалов. [395] В то же время сохранение в экономике Чехии значительного городского анклава, по-видимому, ограничивало здесь степень сельской эксплуатации – барщина была меньше, чем в других восточноевропейских регионах. В Бранденбурге запрет Польшей в 1496 году сезонных переходов крестьян серьезно обострил проблему нехватки рабочих рук для немецких землевладельцев и ускорил экспроприацию небольших крестьянских владений и насильственную интеграцию сельской рабочей силы в поместья – этот процесс стал отличительной особенностью следующего столетия. [396] В Польше манориальная реакция зашла дальше всего. В ней знать вымогала особые юрисдикционные и иные права у монархии в обмен на предоставление денежных средств, необходимых для ведения войн с Тевтонским орденом. Реакцией землевладельческого класса на нехватку рабочих рук были Пиотрковские статуты, которые впервые формально привязали крестьян к земле и запретили городам впредь принимать их. В XV веке произошел быстрый рост феодальных folwarky или господских хозяйств, которые были особенно распространены вдоль берегов рек вплоть до Балтийского моря. Таким образом, в эту эпоху во всей Восточной Европе была распространена общая юридическая тенденция к закрепощению. Крепостное законодательство XV–XVI веков на самом деле не привело сразу к закрепощению восточноевропейского крестьянства. В каждой стране существовал значительный разрыв между юридическими кодексами, запрещавшими передвижение крестьян, и социальными реалиями деревни; это одинаково верно для России, Богемии или Польши. [397] Инструменты установления крепостной зависимости все еще имели множество изъянов, переходы крестьян продолжались даже после введения против них самых жестких репрессивных мер – иногда при незаконной поддержке крупных магнатов, стремившихся переманить рабочие руки у не таких крупных землевладельцев. Еще не существовало политических машин для строгого и полного закрепощения крестьян в Восточной Европе. Но решающий шаг уже был совершен – новые законы предвосхитили новую экономику Востока. С тех пор началась неуклонное ухудшение положения крестьян.