Перекресток трех дорог

Незнакомка безвольно опустилась на предложенное место, смотрела испуганным зверьком, бегала взором от одного лица к другому, а руки так и не оставили кружевной бахромы дорогой накидки. Жрец не взялся бы припомнить, успел ли вчера увидать в городе дев торгового сословия, одетых столь празднично, будто только с Модра возвратились. За прилавком обыкновенно не сыскать места изящным нарядам, тканям, что обидно замарать в работе, россыпям бисера да витиеватым тесёмкам украшений, коими балуют себя торговки лишь в особые дни. По всему выходило, что незнакомка, проплакав ночь, поутру собралась с духом, разоделась в лучшее платье да побежала на поиски запримеченного с вечера мерга, словно на званый приём к знатному господину города. Шибкого страха перед Йорги Ферр в ней не узрел, а потому решил, что наряд связан не с ним, а с центром Фелба да таверной, которая мерещилась даме чересчур роскошной, достойной лишь праздничного одеяния, даже коль прибыла она в заведение не гулять, а на десяток минут, по делу да с неприкрытым горем на лице.

– У тебя приключилась какая-то беда? – участливо поинтересовался Ульд, угадывая за поведением женщины человека, коему сгодится любой колдун его народа, не обязательно он. – Требуется помощь или предсказание? Можешь говорить свободно: здесь нет посторонних и твои тайны сохранит каждый, кто их услышит.

– Я… я и сама не знаю, стоит ли к тебе обращаться, – произнесла она глухо, судорожно вздохнула, после собралась с силами, выпила воды, схватившись за кружку дрожащими ладонями, продолжила: – Несчастье, с которым столкнулись моя семья и соседи, неизвестно никому, и люди говорят: нас лишь засмеют, коль пойдём с ним к колдунам…

Небольшой торговый район на западе Фелба не был примечателен ничем. Там жили и держали лавки мелкие купцы, затерялась среди них парочка ремесленных мастерских, работа шла своим чередом. Богатством эти люди похвастать не могли, но и бедностью не отличались: обыкновенные торговцы среднего достатка, чей быт в окрестных деревнях сочли бы добрым и беззаботным, да в центре Фелба смотрели пусть не как на безродных бродяг, но как на тех, кто одной ногой за гранью бедности. Знали они не только хорошее, но и много дурного: пожары и кражи, слышали угрозы за высокие цены, давно отвыкли опасаться, просто трудились по мере сил.

Беды начались в их районе, как частенько случается с Мергом, после брошенных в сердцах злых слов рассерженного покупателя. Человек призвал на их головы кару в образе злого духа, видом напоминавшего то ли огромную собаку на двух лапах с тёмной косматой шкурой, то ли ещё какого зверя с человечьим голосом да длинной шерстью. Описать чудище толком не сумел никто из тех, кто встречался с ним, ибо повадилась непонятная тварь нападать на подвыпивших посетителей местной таверны, когда они возвращались домой ночными улицами. Выползала у пустыря со стороны моста у реки, угрожала расправой, хрипела жутким голосом. Всё, что могло спасти бедолаг от смерти, – кошель, коим откупались они от духа, не раздумывая.

Пришло горе и в семью женщины – муж с сыном отправились отметить крупную сделку, взяли с собой деньги, хоть она просила оставить дома, но они лишь посмеялись над бабьим страхом и бахвалились, что вдвоём любого дурня приструнят в два счёта. Обратно же вернулись побитые да без единой монетки. Сумма там оказалась весомая, нужная, без неё мелкой лавке грозило чуть ли не разорение, ведь новых товаров на продажу закупить стало не на что. Незнакомка, всхлипывая, жаловалась на всё разом: жадного духа, непутёвых мужиков, которые не послушали добрых мыслей, стражу, не желавшую разбираться с чудищем из страха, а потому оттягивающую работу всеми силами. Прошлым вечером она ходила через центр навестить подругу, приметила мерга, да дёрнуло её всё же обратиться за помощью, наплевав на возможные насмешки, коими пугали соседи.

Ульд слушал внимательно, а на застывшем маской бесстрастном лице даже Ферру не удавалось различить реакции на рассказ. Когда женщина умолкла с новым судорожным вдохом, мерг спокойно спросил:

– Давно ли дух хозяйничает у ваших домов?

– Так под Модр начал. – Она всплеснула руками. – Как тот парнишка раскричался из-за цены на шкуры у соседа, тем же вечером пришла беда.

– Что же вы раньше не обратились к кому? – Ферр внимательно вглядывался в женщину, и она стыдливо отвела глаза. – Вскорости луна, как минул праздник, а вас грабят, и всё это время только терпели?

– Коль человек бы воровал, а тут дух, – прошептала она, не поднимая взора от стола. – Страшно, да что люди скажут, узнай они о таком? Верно же: что у нас товары совсем дурные, аж нижний мир разгневался.

Жрец хотел было сказать, что Мергу многого не нужно, дабы разгневаться, а они положились на людскую молву, в которой ни правды, ни утешения не сыскать, но пожалел женщину и смолчал. Ульд тем временем заверил даму, что зайдёт в их район да глянет, чего там творится, вызнал, где стоит её дом, и на том они простились, договорившись о цене.