Перекресток трех дорог

– Брось, – беззаботно засмеялась Эйдре. – Эти дамы точно знают, чего хотят, и после папашам жаловаться не побегут. В деревнях он себе такого никогда не позволял.

– В деревнях его все боятся, – отмахнулся Ферр. – И в обморок грохаются от одного вида.

– И зря, – фыркнула чародейка. – Наш Ульд очень даже хорош собой. Красивый, сильный, кожа словно серебро, а глаза прозрачны как воздух.

Во взгляде жреца тотчас вспыхнули гнев вперемешку с возмущением, однако ответом им оказались лишь лукавые искорки в медовом взоре. Дева, слегка вскинув подбородок и словно любуясь, смотрела на спутника из-под полуопущенных ресниц. Ферр раздражённо выдохнул, но на сей раз смолчал.

В Фелбе они жили уже третью луну. Приближался первый месяц зимы, а с ним и путь к вершине Духов. За это время не случилось ничего странного, а если за ними кто и следил, то виду не подавал да к действиям переходить более не решался. Вызнать что-то оказалось невозможным, и всё, что оставалось друзьям, – работать, а после отдыхать каждому на свой вкус. Пристрастия в отдыхе мерга за эти дни Ферр и Эйдре изучили достаточно: высокие светловолосые девы с изящными фигурами частенько разлучали их с другом по вечерам.

Несмотря на то, что незримый враг затаился после нападения на сэйд, подоконники и пороги комнат в таверне полнились оберегами Ульда. Он и теперь не останавливался, вечно приходил, подкидывал новые да проверял старые. Сотворить обыкновенный круг на полу вышло бы ненадёжным – любой неосторожный шаг да чуть сдвинутый амулет грозил уничтожить все усилия тотчас, потому колдун избрал иной путь: раскладывал зачарованные предметы линией у границ дверей и окон, а после ругался, ежели замечал нарушения в их прошлом порядке. Эйдре шутила, что даже в Олкуде за стенами замка они не были в безопасности большей, чем под надзором мерга, но Йорги оказалось хоть бы что на издёвки: коль решил оберегать, спорить бесполезно. Да и Ферр поддерживал в том друга, приглядывался с осторожностью к людям, а у самого теперь в сапоге вечно прятался клинок, чтобы даже там, где оружия не жалуют, не оказаться без него. Жрец знал, что и Ульд следует тому же правилу, и так обоим было спокойнее.

Эйдре, пусть и посмеивалась над друзьями, терять бдительности не собиралась тоже. Выискивала силу Сэйда без устали, шептала защитные чары в комнатах, когда никто не видел, обучилась слушать большой город и разбирать в шуме отдельные звуки, в особенности, – тихие шаги да лязг металла. Но временами каждый уставал от бесплодной борьбы с неизвестностью, и тогда они собирали вещи и уходили на несколько дней из города. Бродили по окрестным деревням, Ферр пел там развесёлые похабные песни, по которым успевал соскучиться в благопристойной таверне центра Фелба, а колдун с чародейкой проверяли заодно, всё ли хорошо теперь с границами миров. Задатка у хозяина жрец больше не брал, ибо первый месяц безвылазного сидения за стенами вымотал его тоской, а связывать себя договорами не пришлось по вкусу. Ему хотелось приходить да уходить, когда вздумается, а не верным псом на цепи развлекать публику одного заведения. К счастью, выступления Ферра имели успех в городе, потому хозяин принял его условия, но от содержания пришлось отказаться, а большая часть заработанных в таверне денег шла теперь на её же оплату.

– Давайте ускользнём на несколько дней? – понизив голос, предложила Эйдре. – На улицах люди судачили об источниках, где вода тепла и приятна даже по зиме. Ульд сказал, что знает с таким тихое местечко, чтоб не таскалось случайных прохожих, и обещался отвести, коль ты согласен.

– Вы когда без меня сговориться успели? – удивился Ферр.

– А ты по утрам спи дольше, – ласково улыбнулась колдунья и хитро мурлыкнула после: – Совсем обмяк на одном месте.

Идея отправиться подальше от вымокших в снегу улиц оказалась жрецу по душе. Следующим днём они обсудили путь с колдуном, а рассветом после собрали вещи, предупредили хозяина да отправились за стены на запад от Фелба, в сторону Великого Раздела и горной гряды.

Источник, коль не знать о нём сразу или не наткнуться, если случай унёс прочь от всяких поселений да троп, сыскать было бы невозможно. Надёжно запрятанный среди камней и высоких деревьев от глаз, рядом с горной речушкой, водопадом сбегающей в него по небольшому склону, – он манил, обещал покой и уединение.

Игви к купанию отнёсся с опаской, улёгся подле да внимательно слушал, готовый в любой миг сорваться и понестись за очередным неосторожным зайцем. Ульд же первым скинул одежду, обнажил несколько серьёзных шрамов на спине и бёдрах, залез в воду, с довольной улыбкой уселся, раскинул руки на гладких камнях берега. Эйдре поспешила за ним, сбросила платье, и, пока шла к колдуну, в сердце Ферра медленно вскипал гнев. Но Йорги даже головы не повернул в сторону его девы – откинулся затылком на бортик, смотрел в небо на редкий снег, слегка прикрыв веки. Глянул лишь тогда, когда Эйдре уже расположилась напротив по шею в тёмной воде, да и то не на неё, а на жреца, весело спросил: