Перекрёсток параллельных миров

Да, ничё так. Колдун усмехнулся, приказал нести в комнаты мадам и, когда слуги начали сгружать мебель, поинтересовался:

– Не хотите поруководить? Показать, как расставить?

Как элегантно меня выпроваживают. Уже ухожу.

Забыв об обеде, я занялась обустройством комнат. Слуги принесли мебель: диванчик, два кресла и круглый столик, расставили в пустой комнате, ушли. Нильс оглядел обновлённый интерьер и, поковыряв ногой новый ковёр, спросил:

– Может, в башню сходим?

Я знала, зачем он так рвётся в башню, но не хотела исчезать из поля зрения. Нильс насупился, смотрел мрачно, вздыхал так тяжело, как будто поднялся на Эверест. Махнув рукой на игромана, открыла ему ход в башню, выдала смартфон и сказала, что приду вечером. Осчастливленный эльф умчался с глаз долой, только пыль столбом, а я, закрыв вход и оглядев комнату придирчивым взглядом, снова спустилась вниз. Не то, чтобы я была очень голодна, но очень хотела кое-что уточнить.

Пришла в приёмную. Мартин копался в документах. Особо мне не обрадовался, но и не выгнал, правда, и отвечать не торопился. Я попыталась навести мосты и узнать, что творится в королевстве, но раскрутить Мартина на интервью было непросто: колдун мастерски уходил от расспросов. Ла-ла-ла, вокруг угла, хлоп, и мы обсуждаем ценность навоза, как удобрения. Вот и как тут быть? Но когда хоть этот алкаш вернётся? Мартин посмотрел удивлённо, спросил:

– Кто?

– Линц.

– Не знаю. Их светлость заняты.

– Да уж знаю, чем он занят. Бухает с утра до вечера.

Мартин пожал плечами:

– Я не считаю нужным обсуждать действия Максимилиана.

– А я обсуждаю не действия, а образ жизни.

– И это тоже, – Мартин даже не улыбнулся. Зараза!

– Ну, да. Что ж тут обсуждать?.. Пижон, пробы негде ставить.

– Если вы об очках, то это исключительно по той причине, что как-то Максимилиана пытались ослепить, с тех пор он защищает глаза от света.

Да? Ну, извините, я не знала. Думала, что выпендривается.

– Зачем? Без жены не останется.

Не став напоминать, что один раз уже остался – я не могла об этом знать, – согласилась, что на такого плейбоя всегда желающие найдутся. Мартин только кивнул, но и всё. Колдун!

Барбара вернулась в дом феи, прошлась по комнатам, но Эмилии нигде не было. Тяжело вздохнув, Барбара поднялась на второй этаж, подошла к двери будуара, осторожно постучала. Услышав тихое «да», вошла.

Эмилия сидела у зеркала, рассматривала собственное отражение. Барбара присела в книксене, а фея, бросив короткий взгляд на прислугу, поинтересовалась, разглаживая брови:

– Что?

Барбара доложила, что побывала в салоне и поговорила с одной из горничных:

– Пришлось заплатить двадцать монет, на меньшее не соглашалась ни в какую.

– Если сведения того не стоят, будешь до конца своих дней отрабатывать, – бесцветным голосом сказала фея, снова вернулась к созерцанию собственного отражения. Барбара молчала, и фея поторопила: – Ну, я слушаю.

– Все шляпницы на месте, но пропала девка, что из деревни взяли на чёрную работу.

Фея резко развернулась, пронзила Барбару острым взглядом:

– Что за девка?

– Деревенщина. Говорят, совсем малая, лет четырнадцать, не больше. Глаза зелёные, волосы светлые.

– Так-так, – фея вскочила, прошлась по комнате, подошла к Барбаре, – кто забрал, знают?

Барбара отрицательно покачала головой:

– Нет. Там мадам всем заправляла, никого не подпустила.

Эмилия помолчала, медленно протянула:

– Что ж, всё сходится, – и вернулась к туалетному столику. Достав из ящика сшитый из бархата мешочек, бросила Барбаре, – тебе. Заслужила. Можешь отдохнуть пару дней.