Перелом

Как показал осмотр водолазами, у крейсера второго ранга попадание пришлось в нижнюю кромку пера руля, что инициировало взрыв боевой части почти в четырех метрах от обшивки, причем под кормой с ее острыми обводами. Только благодаря этому разрушения обшивки оказались не столь масштабными и фатальными. Набор корпуса пострадал мало. При последующих осмотрах, уже в Озаки, обнаружилась только значительная прогибь нескольких первых шпангоутов и сквозные трещины на рулевой раме и ахтерштевне в районе дейдвуда среднего винта. А все затопления вызваны разрывами стальных листов обшивки и разошедшимися заклепочными швами, хотя и на довольно большой площади.

На «Авроре» же удар пришелся прямо в борт на четырехметровой глубине со стандартным срабатыванием взрывателя самоходной мины. Но при этом образовалась сравнительно небольшая пробоина, а площадь деформации обшивки оказалась минимальной. Внутренние переборки совершенно не пострадали. Судя по всему, деревянная обшивка подводной части сильно смягчила воздействие взрывной волны. Остатки брусьев по краям пробоины казались буквально размазанными по металлу, с растянутыми на всю длину волокнами.

Инженерным корпусом отмечалось, что примерно такая же картина наблюдалась и при осмотре повреждений однотипной «Паллады», полученных ей в самую первую ночь войны. Тогда разрушения корпусных конструкций также оказались меньшими, чем на пострадавших подобным образом двух броненосцах.

Сроки докового ремонта «Авроры» в заводских условиях главной базы флота, по оценкам специалистов, не превышали пяти недель, так что у «богини утренней зари» еще был шанс повоевать под занавес кампании. Но для успешного перехода требовалось провести довольно трудоемкие разгрузочные мероприятия, вплоть до снятия большей части артиллерии и запасов, и дополнительно укрепить как заделку самой пробоины, так и переборки примыкавших к затопленным отсекам помещений. А ни людей, ни средств для этого не хватало. Могли не успеть.

Когда вечером того же 1 октября вернулся «Безупречный», стало известно, что наша армия в Маньчжурии перешла в наступление. Точных сведений пока добыть не успели, но по слухам и другим признакам выходило, что там наметился явный успех. Это радовало, однако работы у штаба только добавилось.

Изначальный план действий, утвержденный Дальневосточным Военным советом во Владивостоке, пришлось дополнять и изменять с проработкой вариантов возможной реакции, японцев, а теперь еще и англичан. С этой скрытой, но реальной угрозой тоже приходилось считаться. В том, что джентельмены, не сумев выиграть даже по своим правилам, будут эти правила активно менять под новые нужды, сомнений не было.

Среди доставленных из Шанхая телеграмм имелось донесение вице-адмирала Дубасова о начале планового послепоходового ремонта всех кораблей. Предполагалось закончить все к концу первой недели октября. На шестое число предварительно назначалась дата готовности к переходу к месту общего сбора. Запрашивались время и точки рандеву с флотом, либо другие инструкции по прорыву во Владивосток.

Он сообщал также, что на эскадре имеется в достаточном количестве всех видов снабжения, но вследствие интенсивных тренировок комендоров появился некомплект по боеприпасам, особенно для скорострельных шестидюймовых пушек, достигающий 23 процентов от нормы. Это было вполне решаемо. Главным являлось то, что наш флот теперь гарантированно получал столь необходимые ему подкрепления раньше японцев.

Но, как обычно, с почтой из столицы прибыли и проблемы. Из Министерства иностранных дел уведомили, что барон Розен секретным циркуляром отозван с должности посла в САСШ для участия в переговорах о мире. Включение его в состав делегации считалось обязательно, поскольку он длительное время до войны успешно работал в Японии, имеет опыт ведения переговоров с ними, полученный при заключении договора по Корее Кисо – Розена в 1898 году и пользуется там определенным уважением.

Сам факт награждения его японским орденом Восходящего солнца первой степени в 1899 году являлся лишь косвенным тому доказательством. Да и доказательством ли вообще?! Кому только такие ордена не вручали. Но эти сведения подтверждались по линии французского МИДа. Стало известно, что в ходе ведущихся переговоров между японскими, американскими и английскими представителями о посредничестве в заключении перемирия упоминалась именно эта фамилия в качестве наиболее желательного кандидата со стороны России. До приезда Розена во Владивосток высочайшим указом запрещалось начинать активные действия.