Переплетения

– Да, разумеется. Видите ли, может иметь значение тот факт, что расстановка была довольно грубо прервана. Чаще всего мы пытаемся довести сеанс до конца, приходится делать перерывы, иногда даже по несколько дней, чтобы пациент собрал необходимую информацию о своей семье. Но это всегда происходит в мягкой форме. А тут в момент наиболее сильного действия поля участники внезапно разошлись. Может ли быть, что они вернулись в свои комнаты, «одержимые» особами, которых представляли? Не знаю. Я никогда не сталкивался с подобными случаями, но все же…

– Это звучит логично? – подсказал Шацкий.

– Да. Я бы сравнил это с ситуацией пациента, находящегося под действием гипноза. Я могу вывести его из этого состояния, а могу оставить. В конце концов, гипноз перейдет в сон, а затем пациент проснется, как ни в чем не бывало. Возможно, здесь было нечто подобное. Расстановку грубо прервали, и пациенты, прежде чем прийти в себя, какое-то время могли быть не только собой, но и теми, кого представляли. Быть может.

Врубель уставился в пространство, совершенно как Теляк, остановившийся в кадре на экране телевизора.

– А вы не могли бы уточнить, как долго может продолжаться состояние такого «гипноза»? – спросил прокурор.

– Нет. Понятия не имею. Но я чувствую, к чему вы клоните, и думаю, что это тупиковый вариант. Вроде половых органов у трансвестита. Внешне это может выглядеть привлекательно, но внутри ничего нет.

– Почему?

– Медицинские ограничения, которые, вероятно, когда-нибудь, рано или поздно будут преодолены. Не простое дело смоделировать влагалище и вшить его внутрь тела. Поэтому трансвеститы ограничиваются.

Шацкий не слушал. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Ему хотелось успокоиться.

– Почему мой ход мысли – тупиковый вариант?

– Ах, простите. – Врубель не выглядел сконфуженным. Он придвинул свое кресло к телевизору. – Прошу обратить внимание на то, как они стоят, – сказал он, показывая на «семью Теляков». Друг напротив друга. Это всегда означает беспорядок, конфликты, тоску, неразрешенные вопросы. Эффектом расстановки всегда является полукруг: люди стоят рядом и видят друг друга, но перед ними – открытое пространство, им не надо ни с кем бороться за место. Прошу обратить внимание, что дети пациента стоят рядом, это означает, что они в согласии. Также и его родители, представленные здесь стульями. А все прочие разбросаны в пространстве, в расстановке царит хаос. Если бы сеанс был продолжен, мы увидели бы в записи, как очередные участники достигают согласия, а затем вместе становятся полукругом. Семейная терапия действует, поскольку каждый хочет, чтобы ему было лучше, а не хуже. Совершение преступления чудовищным образом отягощает систему. Самым чудовищным, наихудшим из возможных образом. Поэтому я сомневаюсь, что представление одного из членов семьи пациента могло стать мотивом для убийства.

– Вы уверены?

– Речь идет о человеческой психике, пан прокурор. Я ни в чем не уверен.

– А история о том, что дочь Теляка совершила самоубийство, и сын заболел, чтобы ему стало легче? Для меня это звучит неправдоподобно.

Врубель встал и начал ходить по помещению. Руки он вложил в карманы халата. Движения у него тоже были кошачьи. В нем ощущалась готовность совершить что-то неожиданное – например, замяукать, из-за которой Шацкий чувствовал себя скованным. Он покрутил головой, чтобы расслабить мышцы шеи. Как обычно, это ничего не дало – пора организовать себе какой-нибудь массаж. Это, наверное, не очень дорого стоит.

– В расстановках мы задаем себе два основных вопроса. Во-первых, кого не хватает и кто должен еще присоединиться? Часто это напоминает следствие, расковыривание грязной семейной истории. Во-вторых, кто должен уйти? Кому это можно позволить? Механизм всегда один. Если мы не позволим кому-нибудь уйти – как в смысле «умереть», так и в смысле «удалиться», то вместо этой особы уходят дети. Обычно виноваты взрослые, а дети хотят им помочь, взять их вину на себя, уйти самим вместо того, кто уйти обязан. Таков порядок любви. Поэтому терапевт обычно заодно с детьми, а не со взрослыми.

– Но чтобы сразу самоубийство? – Шацкий испытывал то же чувство, что и во время разговора с Рудским. Понимал, но не хотел верить.

– Часто причиной самоубийства является желание облегчить горе родителя, потерявшего партнера в трагических обстоятельствах. Думаю, теория Рудского о не прощенной вине – уходе из дома этого… Как его звали?

– Теляк.

– …Теляка – из этой серии. Я бы совершенно не удивился, если бы оказалось, что его любовница или старая любовь погибла в автомобильной катастрофе, а он с этим не смирился и, может, ощущал свою вину. До такой степени, что дочь решила принять ее на себя. Вам следует знать, что прежние партнеры, если не позволить им уйти, обычно представляются детьми.

Иеремиаш Врубель закончил разъяснение, но Шацкий был не в состоянии придумать ни одного разумного вопроса. В голове звенела пустота. Ежедневно он получал новую информацию по этому делу – и не продвигался ни на шаг. Бессмысленно.