Перерождение

Последние лет пятнадцать Амийо Дэвиенн живет со своим бойфрендом Четаном во Франции. Четан — наш бывший соотечественник, родом из Питера, а ныне гражданин Израиля. Он, так же как и Амийо, является держателем традиций сакральных движений Гурджиева. Он тоже преподает, причем его манера подачи очень мягкая, плавная. Он невероятно чуткий человек. Они с Амийо прекрасно дополняют друг друга и как партнеры, и как Учителя. Мы с ними до сих поддерживаем связь, время от времени переписываемся, созваниваемся, узнаем друг о друге от общих знакомых, то есть не выпускаем друг друга из вида. Возможно, они прочитают эту книгу и найдут в ней себя. Надеюсь, им будет приятно.

P. S. Минуточку! Самое главное: наиболее невероятная гурджиевская практика, в которой я когда-либо принимал участие, — это Vodka Meditation. Ясное дело, ни один великий русский, начиная с Менделеева, не может обойтись без водки. Но Гурджиев переплюнул всех. Практика заключалась в следующем: надо было пить водку и при этом внимательно следить за собой, своим состоянием, своим опьянением, своими мыслями и быть максимально осознанным. А потом, когда уже «в щи», надо встать, сделать «дззынь!» по своему стаканчику или рюмке и рассказать, что для тебя значат гурджиевские практики. Простите, но я не знаю, как можно серьезно относиться к такой практике и выполнять ее без улыбки и смеха. По-моему, Гурджиев именно это и имел в виду — как следует повеселиться.

И вот, представьте: поздний вечер, ашрам уже закрыт, а на территории расставили огромные столы, полностью уставленные водкой. Глазам не верится, ей-богу. Все саньясины в праздничных одеждах, все ужасно торжественно. Поминки печени, куда деваться.

А у меня была припрятана купленная в дьюти-фри трехлитровая бутылка Smirnoff с помповым дозатором, которую я прихватил по дороге в Пуну. Мы с моими русскими коллегами по гурджиевскому тренингу заранее подготовились, опрокинув по стаканчику, и, захватив с собой бутылку «Смирнова», явились на практику-попойку.

«Ну, сейчас я вам тут устрою Москву — Петушки», — подумал я и вдруг увидел, как на меня смотрит Амийо. Она-то сразу вспомнила, как я пью, вспомнила Гамбург и поняла, что сейчас будет угар. И вот мы стали пить. Я смотрю: русские саньясины с перекошенными лицами пьют индийскую водку. Она правда чудовищная. Я-то эту дрянь вообще проглотить не мог, я со своей. А вот буржуи, как я ласково называл всех иностранцев, нормально глотают эту «типа водку» и даже не морщатся. Ну нет для них разницы между хорошей водкой и плохой. А для русского плохая водка невыносима. Тогда я объявил: значит, так, все русские пьют хорошую водку, а остальные пусть пьют индийскую! Все были уже хорошенько пьяны, поэтому никто меня в фашизме не обвинял. И вот сижу я в обнимку с трехлитровой бутылью, жму на дозатор, слежу, чтобы буржуи не проникли в наш узкий круг русской Саньясы и не завладели нашей вкусной водкой. Краем глаза вижу, что у меня из подмышки лезет чья-то рука со стаканом. Оборачиваюсь — ба! Да это ж японец Плаван! «Ты чего, — говорю, — русский, что ли?», а он очень убедительно кивает: «Да, я русский!» Ну я ему и налил как русскому, чтобы мало не показалось. И вдруг ко мне подошел англичанин Дирен, так называемый «голос» всех гурджиевских практик в ашраме, или, как таких людей называли в Пуне, «язык». Он сопровождал тренинги и, в общем-то, больше ничем особо не прославился. И вот этот Дирен со своей идеальной дикцией и невероятным водочным пафосом заявляет: «Даши! Через меня сейчас говорит Гурджиев! Тебе уже хватит!» От этих слов я страшно раззадорился… Какой-то бабл (я так называю людей, надутых самомнением до состояния пузыря, в который ткнешь — и он лопнет) передает мне привет от Гурджиева и мнит себя моим Наставником! Нет, я все понимаю, и, разумеется, такое рискованное предприятие, как Vodka Meditation, в стенах ашрама — это очень большая ответственность. Но тот факт, что Дирен, который не был ни Учителем, ни Наставником, который время от времени на глазах у изумленной публики провозглашал себя то тантристом, то хилером (но все это было только на словах), нарезался водки и решил взять эту ответственность на себя… Мне это не понравилось. Нельзя говорить «хватит» под руку человеку с бутылкой. Я возмутился: «Что значит — хватит? Мы только начали! Это Vodka Meditation, или я не туда попал? Я за полную тотальность! Мы должны погрузиться в практику целиком! Я настаиваю!» В ответ Амийо только обреченно махнула рукой: «Не обращай внимания, Даши, пей… Делай что хочешь…»