Перешагнувшие через юность

Четыре дня бригада по заданию генерал-майора Поленова, командующего 5-й армией занималась улучшением дорог на заболоченных местах. Подновляли старые, строили новые. По ним войска Западного фронта двинулись на Ельню, на Смоленск, на правобережье Днепра…

Наступала 10-я гвардейская армия. На пути — река. Нужен мост. И комсомольские батальоны переключились на помощь этой армии. Переправу-то они создадут, но ведь противник разбомбит ее, запросто достанет из орудий. Единственный выход — сделать невидимый мост, такой, чтоб с самолетов его не рассмотрели.

Саперы возводили подводную переправу на полметра ниже уровня воды. Обнаружьте-ка ее с воздуха! Отделение Джабраила Аллахвердиева забивало сваи. Тюкают и на бойцов Николая Барлита поглядывают — соревнуются с тем отделением. Макушки свай уже на уровне воды. Кувалды чмокают, брызги летят фонтанчиками. Дальше заколачивать трудно, удары слабеют. И рационализаторы изобретают устройство в виде наголовника. Свая погружена, она под надежным водным слоем.

Насадка на сваи под водой особенно трудна. Прогоны подготовлены заранее, лежат на берегу. Размеры точные. Теперь нужно спустить все в реку. Тутик, Дорогих и Голоусенко сбрасывают гимнастерки, снимают сапоги. Плывут с топорами. Ефрейтор Драган ловит конец детали моста, протягивает дальше. Затем направляет выемку на шип.

— Быстрее! — подгоняет его Григоренко.

— Никак не попаду, — отвечает Драган.

Конечно, ведь предметы под водой — как в кривом зеркале.

— Ты на ощупь, — советует Григоренко.

А Голоусенко, Дорогих и Тутик топорами орудуют, подгоняют прогоны, скрытые водой. Приловчились.

— Так мы не успеем леса натаскать, — шутит сержант Иванчиков.

— Жми, Сережа! — подсмеивается Аллахвердиев над своим закадычным дружком. — Вон как Яценко и Лобач стараются, — кивает он на командиров соседних отделений.

И тут наблюдатель подает сигнал:

— Воздух!

Людей на берегу будто и не было. Они прикрылись специально припасенными ветками, затихли. Когда вражеские самолеты улетели, снова закипела работа.

Противник не подозревал, что совсем близко от него строился мост. Изредка постреливал, так, на всякий случай. Шальная пуля вполне могла задеть саперов, но на то война, чтобы рисковать. Конечно, каждый надеялся: минует его снаряд, в стороне разорвется. Такую работу, как постройка мостов, считали будничной, обыкновенной. То ли дело — мины ставить. Или проходы расчищать.

Вскоре потребовались и проходы для наступающих.

— Нужны добровольцы, — сказал Бенецкий саперам из отделения Марченко. — Задание серьезное.

— Я пойду, — шагнул вперед Марченко.

— И я, — почти в один голос подхватили Цибенко с Цирюльниковым.

Лейтенант Мусихин возглавил группу, в которую вошли еще Привалов, Свириденко и другие комсомольцы. Предстояло проделать шесть проходов перед гвардейцами 56-й стрелковой дивизии. Причем, скрытно. Противник ни в коем случае не должен заметить саперов, иначе сорвется внезапная атака.

— Все ясно, товарищ капитан, — отрапортовал Мусихин. — Разрешите инструктировать ребят?

— Инструктировать мы с вами будем вместе. Вот схема.

На месте саперы подробно ознакомились с условиями.

— Здесь наши минные поля, — указал Мусихин. — С них начнем.

Со своими минами ребята знакомы, конечно, лучше, чем с немецкими. Однако при малейшей неосторожности и от них пострадать можно. Еще обиднее на своих-то подорваться…

Темень непроглядная. Какие же зоркие глаза надо иметь, чтобы разглядеть тут что-нибудь! Только бы не выдать себя, не помешать предстоящей атаке.

И вот шесть проходов на своих участках готовы. Пора приниматься за фашистские. Там еще труднее.

— Делайте все по-порядку, — предупредил Мусихин. — Мина, как змея гремучая. Промахнетесь, смертельно ужалит.

К утру задание было выполнено.

Так действовали саперы на участке 255-го гвардейского полка. Лейтенанты Лапко и Сирота руководили группами разминирования четвертого батальона. За ночь они проделали восемь «зеленых улиц» для гвардейцев-стрелков. Каждая улица длиной в сто метров. Сотни противотанковых и противопехотных мин превратились в безобидные железки.

Возле противника минные разведчики орудовали большей частью лежа. Дышать и то старались потише. После того как выполнили задание, так же ползком двинулись восвояси. И потеряли в темноте группу сержанта Голикова.

— Куда они могли деваться? — недоумевал командир взвода Лапко. — Где их носит?

А саперы из этой группы наткнулись на засаду. Гитлеровцы принялись палить. Потом вознамерились захватить русских живыми. Принялись уговаривать:

— Русс, сдавайся!

— Как бы не так! — крикнул в темноту комсомолец Козяр и нажал на спуск автомата. — Получайте!

Враги попытались окружить его. Тогда Иваншин и Мясоедов ринулись на выручку товарищу. Завязалась яростная перестрелка. Группа немецких автоматчиков отрезала отход саперам. Снова начали уговаривать:

— Сдавайся, русс, отпустим!

Перешли к угрозам:

— Сдавайся или смерть!

Ничего не оставалось комсомольцам, как броситься напролом. Что будет — то будет. Может, убьют, а может, и повезет… Хотя, в общем-то, никаких шансов на спасение не было. Тем более, что стало светать.