Пересмешники (СИ)

Урок закончился, и ко мне повернулась девушка, сидящая передо мной. Я немного ее знала. Ее звали Мэл, сокращенно от Мелисса, как мне казалось. Она была хрупкой, меньше, чем полтора метра. У нее были светло–каштановые волосы, которые она всегда заплетала во французскую косу (я сидела за ней на этом уроке).

– Привет, – тихо сказала она мне.

– Привет, Мэл, – сказала я.

Она оглядела комнату, развернулась и больше ничего не говорила. Ладно. Я схватила сумку и пошла на выход. Мартин появился рядом со мной.

– Итак, – он склонился так, чтобы его слышала только я, – хочешь провести со мной время этим вечером?

– Да, – сказала я. – Но не знаю, будут ли там Майя и Т.С.

– Можно пойти в другое место, – хитро сказал он.

Мои глаза расширились.

– Ты – Пересмешник. Ты не можешь нарушать правила. Мы не можем выходить по вечерам, кроме пятниц.

– Какая послушная девочка, – поддразнил он.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Слова и поступки

Эми нашла меня после математики.

– Мы решили провести суд через месяц. Где–то в середине марта. Скоро выберем точную дату, – сказала она мне и Майе и добавила с успокаивающей улыбкой. – Я хотела, чтобы вы знали, что времени на подготовку много, – это она добавила для Майи, которая кивнула, понимая указания.

– Конечно, мы будем готовы, – сообщила Майя.

– Картер знает, что это будет в марте? – спросила я.

– Знает вкратце, – сказала Эми и ушла, может, чтобы доставить послание лично. Я пыталась представить, как она выслеживает его после его последнего урока, говорит ему лично, но не удавалось. Может, у нее был другой – безопасный – способ доставить послание обвиняемому.

– Начнем с твоих показаний, – сказала Майя, когда мы вернулись в общежитие.

Я снова описала ту ночь для Майи, и она записала все в свою тетрадь. Я добавила, что вспомнила утром, как пыталась отбиться.

– Он отвратителен, – сказала она едко, а потом обняла меня. – Мне так жаль, что он сделал это с тобой, – она продолжала так, критикуя его и утешая меня. Я ощущала себя грязно только от разговора об этом, и когда она ушла на дебаты, я приняла душ, смывая слой воспоминаний.

Я высушила волосы, надела джинсы и свитер, который одобрила бы Кейси.

Мартин постучал в восемь. Я впустила его.

– Эй, – сказал он, когда дверь закрылась за ним.

– Эй.

Я опустилась на свой стул, он взял стул Т.С.

– Как прошло сегодня? Было сложно?

Я пожала плечами. Я не хотела об этом говорить, даже с ним. Или особенно с ним. Я не хотела, чтобы у нас все было о нем.

– Все было хорошо, – сказала я, не сообщив ему о звонке.

Он нахмурился, пронзая меня взглядом.

– Уверена?

– Да, – с нажимом сказала я.

– И Эми сказала тебе, что суд пройдет…

Я прервала его.

– Мы можем поговорить о науке или чем–то еще?

Его глаза вспыхнули, когда я сказала это, и он заговорил о своих последних открытиях насчет собак, дельфинов, свиней. Я не очень–то любила науку, но сейчас меня развлекали его истории, потому что они оживали, когда он рассказывал их. Он вытащил из заднего кармана телефон. Я напряглась на миг, думая, что его отправили Пересмешники, и ему пора идти. Я не хотела, чтобы Эми забирала его у меня.

– Я обещал, что покажу тебе фотографии эффекта Мейснера, – сказал он, открывая телефон.

– Да, я хотела их увидеть, – пошутила я.

– Эй! Сарказм на мне не работает. Я все равно их тебе покажу, – он подвинул стул, оказался рядом со мной. Он склонился, и я на миг отвлеклась его близостью, чистым запахом и тем, как мне нравился его запах. Он полистал картинки магнита, а я склонилась к его шее, мои губы задели его кожу, и он тихо застонал. Мне понравился этот звук. – Ты не хочешь смотреть на фотографии, да? – дразнил меня он.

– Я хочу их увидеть, клянусь, – тихо сказала я, снова задевая его шею.

– Я не знаю, где они, – сказал он и опустил телефон на стул. Он снова издал тот стон, и я ощутила силу. Я была во главе.

– Не знаешь? – спросила я, а он закрыл глаза и запустил пальцы в мои волосы.

– Понятия не имею, – сказал он и заткнул меня губами. Мы повернулись, чтобы быть ближе друг к другу. Его дыхание стало тяжелее, его пальцы играли с моими волосами, и дрожь пробежала от моего живота до кончиков пальцев ног и обратно.

Я погрузилась в этот поцелуй, а потом в еще один и еще.

Потрясающе.

Да, этот поцелуй был потрясающим.

А потом еще один.

Жарко.

Мне было так тепло.

И прикосновение.

Слабость в коленях.

От него у меня слабели колени. Он вызывал мой смех. Он стоил ожидания.

Стоил ожидания.

Это было как удар по животу. Я согнулась. Я не стоила ожидания. Я уже даже не была девственницей.

Я отодвинулась.

– Мм, вернись, – сказал он. Его глаза были закрыты, он все еще хотел меня. Его ладонь запуталась в моих волосах, он потянул меня к себе, целовал больше, сильнее, пытаясь вернуть. Но я уже не могла. Связь была разорвана. Я прижала ладони к его груди и отодвинула его.

Он открыл глаза.

– Ты в порядке?

– Да, – сказала я.

– Ты не в порядке. Мы были вместе, а через минуту ты где–то еще. Я спешу? Ты не против? Я не хочу давить на тебя?

Другое слово появилось передо мной. Неприятное. Начиналось на О, заканчивалось на А. Отдача.