Перевал в середине пути. Как преодолеть кризис среднего возраста

Мы никогда наверняка не узнаем, насколько в действительности свободны или целеустремленны, но мы обязаны, как напоминали экзистенциалисты, действовать так, словно мы свободны. Такие действия возвращают достоинство и предназначение человеку, который в ином случае продолжал бы страдать, оставаясь жертвой. Пилот самолета, вылетающего из Нью-Йорка, скорректировав курс всего на несколько градусов, прилетит либо в Европу, либо в Африку. Так и в нашей жизни даже небольшие поправки могут повлечь колоссальные изменения. Принимая участие в данном проекте, вы уже не можете отказаться от ежедневной обязанности поддерживать связь с тем, что приходит к нам изнутри. Как пояснял Юнг, «индивид существует бессознательно априори; сознательно же он существует ровно настолько, насколько очевидным является его отличие от других индивидов… Необходим сознательный процесс дифференциации, необходима индивидуация для того, чтобы сделать индивидуальность сознательной, то есть чтобы извлечь ее из тождества с объектом»[96].

Тождество с объектом, на которое ссылается Юнг, предполагает сперва идентификацию с реальностью родителя, а впоследствии с властью родительских комплексов и общественных институтов. Пока мы идентифицируем себя преимущественно с внешним, объективным миром, мы будем оторваны от нашей субъективной реальности. Мы, разумеется, всегда остаемся социальными существами, но, помимо этого, являемся существами духовными, наделенными telos, или непостижимой персональной целью. Сохраняя верность внешним отношениям, мы должны в полной мере раскрыть ту личность, которой нам предопределено стать. Чем более дифференцированными мы становимся как индивиды, тем богаче будут наши отношения. Юнг утверждает: «А так как индивид не только есть единичное существо, но предполагает и коллективное отношение к своему существованию, то процесс индивидуации ведет не к разъединению, а к более интенсивной и более общей коллективной связанности».[97]

Парадокс индивидуации заключается в том, что лучше всего мы поддерживаем близкие отношения тогда, когда достигаем уровня личностного развития, при котором нам уже не нужно жить за счет других. Аналогичным образом наибольшую пользу обществу мы приносим, став индивидуальностями, способствуя диалектике, необходимой для здоровья любой группы. Каждый элемент социальной мозаики делает ее прекрасней за счет богатства собственной уникальной окраски. Наша социальная польза увеличивается, когда мы можем предложить нечто уникальное, свою полноценную личность. И снова Юнг: «Индивидуация уводит человека из сферы личной подчиненности и, соответственно, от коллективности. Это и есть та вина, которую идущий по пути индивидуации испытывает перед миром, это и есть та вина, которую он должен постараться искупить. Он должен предложить вместо себя выкуп, то есть он должен принести те ценности, которые будут его эквивалентной заменой в коллективной личностной сфере»[98].

Таким образом, стремление к индивидуации не является нарциссическим; это оптимальный способ служить обществу и содействовать индивидуации других людей. Миру не помогают ни те, кто отдаляется от самих себя и окружающих, ни те, кто, сам страдая от боли, приносит боль другим. Индивидуация как набор главенствующих образов, которые одновременно представляют собой и цель, и процесс, идет на пользу человеку, а тот, в свою очередь, вносит вклад в развитие культуры. «Цель важна лишь в качестве идеи, – пишет Юнг, – существенным здесь является opus, ведущее к цели; оно и есть цель на всю жизнь»[99].

Когда мы беремся за штурвал на капитанской палубе, с трудом представляя свой курс, зная только, что корабль следует привести в порт, наша душа отправляется в великое странствие. В конце концов, это единственное странствие, в которое стоит отправляться. Задача первой половины жизни – обрести достаточную силу эго, чтобы оставить родителей и выйти в большой мир. Эта сила пригодится во второй половине жизни для долгого путешествия души. Именно тогда происходит смещение с оси «эго – мир» к оси «эго – Самость», и таинство жизни раскрывается снова и снова, каждый раз по-новому. Это не отрицание нашей социальной реальности, но восстановление религиозного характера нашей жизни. Юнг писал о том, что для человека основной вопрос в том, «имеет он отношение к бесконечности или нет?.. Когда же мы понимаем и чувствуем, что уже здесь, в этой жизни, присутствует бесконечность, желания и помыслы наши меняются. В итоге в расчет принимается лишь то, что существенно, что мы воплотили, а если этого нет, жизнь прошла впустую».[100]