Перевоспитать охламона

Груня, смахнув украдкой набежавшую слезинку радости, вздохнула. Но тут же попала в крепкие объятия Барычинского. Прижав к себе девчонку, Васька понес ее в свою комнату. И оказавшись на втором этаже, выпустил пигалицу из рук.

— Вот, держи, футболка, — протянул Васька Груне сложенный предмет гардероба, который он извлек из шкафа у стены, — Там ванная. Я перекурю на балконе, а то уши пухнут. И вернусь.

Груня послушно кивнула. Скрылась в ванной и принялась за вечерние процедуры. Чтобы принять душ, умыться и почистить зубы новой щеткой, которую она отыскала в тумбочке, Груне хватила пятнадцати минут. Надев футболку, девчонка взглянула на свое отражение.

— Даа, — вздохнула Груня, — И как этим парня-то соблазнять?

Решив, что соблазнение нужно отложить на завтра, Груня вышла из ванной. Волосы влажные после душа были завернуты в полотенце. Босые ноги мягко утопали в высоком ворсе ковра.

— Зайчонок, а тебе завтра куда-нибудь… — начал Барин, стоя к ней спиной и оборачиваясь. В руках он держал телефон, очевидно, собираясь выставить будильник. Да так и не смог закончить фразу.

— Нет, завтра у меня выходной, — несмело улыбнулась Груня.

— Отлично, — Васька как-то шумно сглотнул, выдохнул, и криво улыбнулся, — Выспимся. Я в душ. А ты ложись.

Постель уже была разобрана, и Груня послушно скользнула под одеяло. Васька торопливо исчез в ванной, а спустя секунду до слуха Груни донесся шум льющейся воды.

Лежа в полумраке комнаты, Груня поняла, что вот-вот провалится в сон. Подушка приятно пахла хозяином комнаты, одеяло согревало, как и вся комната. Уже засыпая, Груня услышала, как из ванной вышел Барин. Выключив ночник, сел на постель, отчего матрас прогнулся. А потом Васька тихонько забрался под одеяло, безошибочно отыскивая хрупкое тело пигалицы и прижимая к себе.

— Господи, Васенька, ты весь ледяной! — тихо воскликнула Груня и принялась растирать ладошками руки и спину Барычинского.

— Грунь, лежи, пожалуйста, смирно, — хрипло прошептал Василий, прижимая руки девчонки к бокам, — Давай спать.

— Спокойной ночи, — шепнула Груня в ответ, послушно закрывая глаза.

— Приятных снов, — шепнул в ответ Бася.

* * *

Просыпаться не хотелось. Теплая живая и мирно сопящая батарея согревала и, спеленав по рукам и ногам, не позволяла шевелиться. Да Груня и не собиралась куда-то бежать, прятаться и скрываться. Но открыв глаза, девчонка сонно осмотрелась по сторонам.

Внимание зацепилось за ближайшую стену, на которой висел огромный, точно такого же размера, как и фото Барина в ее комнате, плакат. Ночью, оказавшись в комнате Василия, Груне было не до любования стенами. А теперь вот, рассмотрела. В первое мгновение Груня не поняла, что изображено на плакате. А когда догадалась — широко заулыбалась.

На стене висело фото девушки, черно-белое, с разметавшимися по плечам волосами. Стройная фигурка затянута в короткое черное платье. Голова девушки чуть склонена вбок. А сам вид открывался на хрупкие плечи и спину. Лица видно не было, но Груня себя узнала.

— Вот так и просыпаюсь, гляжу на стену, — услышала Груня хриплый голос Барина на ухо, — С дурацкой улыбкой и стояком. Каждое утро. Задолбался, если честно.

Груня заливисто рассмеялась, пряча лицо на обнаженной груди ворчащего парня. Но долго радоваться не вышло. Их уединение было нарушено открывающейся дверью.

— Васька, спишь? — спросил Пал Палыч, после того, как вошел в спальню к сыну.

С тихим «Ой!» Груня спряталась под одеяло, а Василий хмуро уставился на улыбающегося отца.

— Стучать нужно, — проворчал Барычинский — младший.

— Закрываться нужно, — парировал поучительным голосом отец семейства, — Раз уж вы оба здесь, то у нас с Анютой к вам приятные новости. Так что, спускайтесь к завтраку. И, Вась, без этих твоих…

Пал Палыч махнул в воздухе рукой, словно поясняя сыну, о чем конкретно он просил отпрыска.

— Я ж не дебил, — проворчал Васька, — Постараюсь фильтровать базар.

Пал Палыч удовлетворенно кивнул и, уже выходя из комнаты, весело добавил:

— Грунечка, доброе утро!

— Доброе, Пал Палыч, — донеслось из-под одеяла.

Барычинский — старший вышел, закрыв за собой дверь. А Васька, посмеиваясь, принялся стягивать одеяло со смущенной девчонки.

— Зайчонок, выползай, — позвал Василий.

— Не хочу, — ответила Груня, — Мне стыдно.

— Да брось, — фыркнул Васька.

Груня, веселя Барина пунцово-красными щеками и виноватым взглядом, показалась из-под одеяла, и вмиг была прижата к матрасу Васькой, со сверкающим хищным блеском глаз. Парень уже успел опереться руками в постель по обе стороны от лица девчонки и отвел рассыпавшиеся рыжие волосы в сторону.

— Чего смущаешься? — улыбался Васька, — Испугалась?

— Нет, просто я никогда… ну, не ночевала с парнями…, - сбивчиво пробормотала Груня, старательно отводя взгляд, — А теперь вот, уже которую ночь дома не ночую.