Перезагрузка

– Я вот знаешь, что думаю, – произнесла она, – надо еще людей набирать, в городе. Как считаешь? Мы ведь едой обеспечиваем, одеждой, а время сейчас самое голодное… пойдут ведь? Причем набрать надо сейчас и начать уже обучение. Нам людей чем больше, тем лучше. Я думаю, что придется штурмовать Новоград.

– Новоград, – это было для меня новостью, – но как же…

– В военном отношении это вполне реально. Тем более, в Охране тоже есть наши люди… Но ты пока не ломай голову. Придет время – разберемся и с этим.

В следующие дни, помимо обычной работы, мы два раза сходили в разведку, Охрана стягивала к Заводу силы. Тем не менее, были высланы несколько групп в город – агитировать людей за присоединение к нам, и некоторый успех они имели, наверное, потому, что время сейчас самое голодное: пришли несколько десятков новичков, некоторые вполне многообещающие. В их обучении я не участвовала – у нашего взвода полно было других задач. Вместо тяжелораненого Штирлица нам дали двоих крепких парней – Тигра и Феню. Тигр был татарин, а Феня русский, почему его так звали – не знаю.

Все с нетерпением ждали возвращения делегации, ушедшей на переговоры с Фрякиным. Сначала предполагалось послать и Арсена, и Иволгу, и чуть не все наше командование. Но Ворон сказал:

– Если нас там всех перебьют, кто останется здесь?

Арсен все-таки напросился в делегацию, как и Айслу – эта везде напросится! Кроме них, послали еще четырех человек, не принадлежавших к руководству. Ворон был прав, от этих козлов можно ждать чего угодно, перебьют наших – и все.

На переговорах наши пробыли три дня, причем рация молчала, и сообщений от них не было. Командиры заседали непрерывно – посылать ли группу спасать переговорщиков, или выжидать еще, Иволга уже поговорила со мной, не возьмет ли мой взвод на себя эту задачу, и я уже начала морально к ней готовиться… Но тут делегация вернулась.

Пришли они пешком, и было их теперь только трое. Арсен и еще двое рабочих. Причем все трое были ранены.

Тут же собрали всех в упаковочном цеху. Арсен с перевязанной рукой вошел на трибуну.

– Товарищи! – сказал он мрачно, – мы совершили большую ошибку. С этими мудаками переговоры вести бесполезно. Мы для них – никто. Они не собираются с нами разговаривать. Они готовы только нас убивать.

– Скажи толком, что случилось-то! – крикнул кто-то. Арсен кивнул.

– Сейчас все расскажу. В Новоград нас впустили. Петицию с требованиями мы передали, но не самому Фрякину – его мы даже не видели. Передали генералу Садовскому, это главнокомандующий Охраны. Мы без оружия пошли, нас сразу схватили и в тюрьму ихнюю заперли. Подвал у них там в Новограде есть. Мы стали требовать, чтобы нас к Фрякину пропустили на переговоры. А они забрали Айслу…

Он опустил голову. Видно было, что говорить ему трудно.

– Через день вернули. Она… в общем, они нас за переговорщиков не считают. Они нас просто захватили. Айслу взяли, потому что баба, то есть, женщина, ну они думали, баба, чего, допросим и узнаем, что там у них есть, какая арта, сколько народу, какое оружие.

Он снова сделал паузу.

– В общем, били ее, сильно. Издевались всячески. Она уже ходить-то почти не могла. Мы поняли, что ничего из этих переговоров не будет, а в оконцовке они из нас еще информацию выбьют, и все дела. Поняли, что надо прорываться. У охраны оружие отобрали, прорвались. Только вот трое из нас – Николай, Женя и Айслу тоже – пока мы прорывались, полегли. Мы трое вырвались.

В цеху стояла глухая, полная тишина. Кто-то пробормотал в этой тишине «вот гады». Пробормотал под нос – но это было хорошо слышно. Потому что все остальные молчали.

– Товарищи, это бесполезно! – Арсен заговорил громче, – мы для них – не люди. Они не будут разговаривать с нами. Они готовы нас только убивать. Думают – перебьют нас и наберут в городе новых рабочих. А вот фиг. Так – не будет!

Я не заметила, как рядом с Арсеном появилась Иволга. Это было очень правильно. Только она может сейчас сказать то, что думают все.

– Товарищи! – произнесла Иволга негромко, – им нас не убить. Они не захотели говорить с нами – и жестоко ошиблись. ГСО уничтожила самую сильную группировку в городе – дружину Горбатого. Мы все вместе значительно сильнее одной только ГСО. Мы уничтожим этих кровососов! И отдадим Новоград народу. Товарищи! На Новоград!

– На Новоград! – заревел народ в цеху.

– Наши погибшие! – голос Иволги зазвенел и перекрыл общий крик, – Айслу Калиева, Николай Осипов, Евгений Маленко. Их кровь будет отомщена. Мы никогда не забудем их! И никогда не простим! Мы уничтожим паразитов-эксплуататоров. С этого дня мы начинаем готовиться к последнему, решительному бою! Они сами отрезали все пути к мирной жизни. Они не хотят говорить с нами! Так что же – пусть говорят с нашими орудиями! Их ждет смертельный бой. Это – начало их конца. Мы уничтожим их и провозгласим кузинскую Коммуну!

Она подняла вверх сжатый кулак. Я невольно вскинула свой кулак тоже кверху, и увидела, что это сделали и все остальные.

Слово было произнесено. Я знала, что обратного пути теперь нет.