Перезагрузка

Все началось через несколько минут. Очереди затрещали бодрее, теперь в основном со стороны развалин. Они подходили. Я аккуратно распрямила усики чеки, теперь выдернуть ее можно одной рукой. Ну давайте, ближе, еще ближе. И будет отлично. Внутри грызло холодное отчаяние, хотелось только, чтобы уже скорее. Уже сейчас. Все. Потом они стрелять перестали. Рассчитывают взять живыми, ясное дело. Я различила силуэты типичных «Ратников», охры приближались.

А потом раздались очереди с севера – оттуда, где никого, вроде, быть не должно. И разрывы сбоку, мощные разрывы, озаряющие блок, камни, развалины – вспыхнул огонь. Я выпрямилась, придерживая чеку гранаты. И на миг включилось в наушнике радио.

– Маус, Маус, ты где? Я Чума.

И тут же выключилось. Я осторожно, опираясь на блок, встала. Справа от нас теперь полыхал огонь, и ничего больше не было видно. И на фоне стены огня показались вдруг два знакомых, даже в «Ратниках» хорошо знакомых силуэта. Я замахала рукой.

Чума оказалась рядом со мной.

– Так… Штирлиц?

– Мина установлена, – произнесла я негромко. Посмотрела на гранату в своей руке. Чума нырнула под камень, разбираться, что там со Штирлицем, мне страшно было об этом думать. Пыхтя, я восстанавливала целостность предохранителя… с этими новыми китайскими штучками все возможно.

– Жив, – произнесла Чума, снова возникая рядом, – ты как?

– Все нормально, – я выпрямилась, – Дай мне оружие. Лекс! Вы оба – берите Штирлица. Я охраняю. Там… что? – я кивнула на горящие развалины.

– Ничего. Накрыли из РПГ, – Чума показала на Лекса. Бедняга, придется ему и РПГ тащить, и раненого. Но Лекс здоровый, справится. Он и Чума подцепили Штирлица подмышки, закинули его руки себе на плечи.

– Отойдем подальше, – я шагнула вперед, поводя автоматом по сторонам, – активируем мину. Пошли!

Машина подобрала нас на полпути, мы забрались в кузов и затащили Штирлица. Уложили его на пол. Лицо у бедняги было совсем белое, глаза закрыты. Сколько крови он потерял? Есть ли шансы? Но Чума держала руку на шейном пульсе и уверяла, что Штирлиц еще жив.

От озера до Завода два километра. Я это хорошо знаю, сколько раз ходила этой дорогой, мимо озера, на работу. Очень быстро мы оказались у ворот, огромные створки открылись. Штирлица тут же подхватили, потащили в лазарет, Лекс отправился помогать. А мы с Чумой остались за воротами и привели в действие атомный фугас.

Сначала был глухой удар – чисто звуковой толчок, как отдаленный гром. И больше ничего не происходило. Странно, что не было света – фугас, видно, очень маленький. Мы стояли несколько минут и смотрели с тревогой в бледное рассветное небо. С востока уже расходилось розовое сияние. Конечно, озера отсюда мы не видели, вид закрывали целые кварталы развалин. Хотя развалины здесь не высокие – Частный Сектор, но есть и многоэтажки.

Но все равно ядерный взрыв, пусть маломощный – хоть что-то мы должны заметить? Интересно, стартовали ли наши беспилотники – да наверняка. Можно пойти в штаб и все узнать там. Но мы почему-то не двигались с места.

И пришла Волна.

Я никогда такого не видела и не могла даже представить, что наша Обувная Фабрика на такое способна. Это ведь не океан. Вдали над развалинами прямо в небе встала Волна – одна-единственная, гигантская, темно-серая с белым трепещущим гребнем. Она была выше домов, выше многоэтажек, наверное, даже выше Уральских гор. Несколько секунд она стремительно двигалась – в направлении к берегу, туда, где мы только что отстреливались. И потом обрушилась вниз.

– Ни фига себе, – Чума первой обрела дар речи.

– Ладно, пошли, – я повернулась к воротам, – отдыхаем теперь.

17

Трибуну в упаковочном цеху собрали из подручных материалов – ящиков, досок. Иволга, Ворон и Дмитрий Иваныч сидели на краю трибуны, а в центре стоял Арсен с микрофоном, прицепленным к воротнику. Арсен был одним из организаторов ГСО на заводе. Он сам служил в армии – не на большой войне был, как Иволга, для этого слишком молод, но воевал против Великой Орды. И пользовался среди рабочих большим авторитетом. Сейчас он фактически руководил комитетом забастовки.

… – и вот мы тут, короче, – говорил он немного сбивчиво, но четко, – с товарищами составили список требований, которые выдвинем господину Фрякину. Если хозяева согласятся выполнить эти требования, то мы можем опять начать работу…

– А они нас всех поувольняют! – крикнул кто-то из толпы.

– Нет! – возвысил голос Арсен, – это одно из требований. Мы все должны остаться на работе.

Я слушала список невнимательно – уже присутствовала при его составлении, в основном, конечно, все это написала Иволга, а остальные так, соглашались или немного спорили.