Пером по шапкам. Книга первая

«Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала – дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.

Её подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли». Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» – звал их Герцен. Но это не была ещё сама буря.

Буря, это – движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах.»

Вы правильно догадались – эти слова написаны В. И. Лениным в статье «Памяти Герцена», опубликованной в ж. «Социал-Демократ, № 26 от 25 апреля 1912 г. Но у Вас к Ленину и Октябрьской революции особо негативное отношение, и о них Вы не раз вспоминаете в своей книге. Вам бы хотелось возродить монархию с хорошими добрыми царями, такими, например, как Николай II, который в ответ на революционную ситуацию 1905 года (Вы её называете просто волнениями) не вынужден был, а как Вы пишете: «пошёл навстречу народу – я имею в виду провозглашение гражданских свобод, выборы в Государственную думу, свободу организаций и так далее» (стр.97).

И такой же добрый, по Вашему мнению, был король Франции Людовик, который вместо того, чтобы арестовать, как ему советовали, взбунтовавшихся депутатов, приказал всего лишь закрыть зал заседаний и не пускать туда смутьянов. Этот факт явился для Вас новым поводом, чтобы просто так лягнуть большевиков, и Вы безапелляционно заявляете: «Окажись на месте короля Троцкий или Ленин, я думаю, они не ограничились бы вывешиванием замка. Послали бы пару экипажей слегка подвыпивших матросов-железняков, которые запросто штыками разогнали бы всю эту камарилью» (стр. 97).

Вот где просматривается русофобия, причём не зарубежная, а российского министра культуры. Разумеется, большевики были горячими и нетерпимыми, но к явным врагам народа. Что, например, они сделали с членами Государственной думы в октябре семнадцатого года? Арестовали, сообщив: «Кончилось ваше время». И если началась в стране гражданская война, то не они её организовали, а враги народа, не согласные с установлением народной власти. Это надо понимать.

А к вождю мирового пролетариата Ленину замечательный русский крестьянский поэт Сергей Есенин своё отношение проявил в следующих искренних душевных строках:

Застенчивый, простой и милый
Он вроде сфинкса предо мной.
Я не пойму, какою силой
Сумел потрясть он шар земной.

Но он потряс.

Шуми и вей,
Крути свирепей непогода!
Смывай с несчастного народа
Позор острогов и цепей.

Понятное дело: Вам, как воцерковлённому после перестройки человеку неприятно читать эти строки, но Есенин не подстраивался под своё время, писал с крестьянской простотой всё, что думал. Смерть вождя тронула его душу и он писал: