Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе

— Я попытался получить фотографии всех обитателей дома, причем так, чтобы им в лицо светил яркий свет. Как вы уже поняли очень трудно определить, что у человека искусственный глаз, если протез хорошо сделан, соответствует живому глазу и подогнан, и если не повреждена глазница. Однако живой глаз настраивается под освещение, зрачок или сужается, или расширяется, но очевидно, что ничего подобного не происходит с искусственным глазом. Поэтому, при фотографировании человека, смотрящего на яркий свет, зрачки окажутся разного диаметра, если один глаз у него искусственный. Получилось так, что Коулмар отказался позировать и фотографироваться. Поэтому я начал подозревать его. Теперь я думаю, что Коулмар вполне мог решить, что молодая женщина, которую окружной прокурор отправил на место для дачи свидетельских показаний, — это и есть та пропавшая свидетельница, способная его точно опознать, и вполне может это сделать, как только закончатся пререкания между прокурором и адвокатом. Поэтому я думаю, что неплохо было бы проверить, где сейчас находится Коулмар.

В это мгновение зазвонил телефон. Трубку поднял судья Винтерс, поднес к уху, потом сказал:

— Минутку. — Он кивнул Перри Мейсону. — С вами хочет поговорить молодая дама.

Мейсон взял трубку и услышал голос Деллы Стрит:

— Привет, шеф! Ты еще не в тюрьме?

Он улыбнулся в трубку и ответил:

— Одной ногой там, одной здесь.

— Я не все сразу поняла, — призналась Делла Стрит. — Я не сообразила, зачем тебе эта Тельма Бевинс, пока ты не стал ей советовать не отвечать на вопросы. А после этого пришло озарение. Я поняла!

— Молодец, — похвалил Мейсон.

— И я решила остаться у зала суда и посмотреть, кто из свидетелей воспользуется возможностью быстро или незаметно покинуть здание.

— Молодец, — повторил Мейсон. — И кто-то это сделал?

— Да.

— Кто?

— Коулмар.

— Ты за ним проследила?

— Да.

— Это было опасно, — сказал Мейсон, нахмурившись. — Тебе не следовало этого делать.

— Ты подал мне сигнал, — напомнила она. — Но я не была уверена в том, что ты имел в виду: все в порядке или ты хочешь, чтобы я воспользовалась твоей техникой и села свидетелю на хвост?

— Где он сейчас, Делла?

— В аэропорту «Юнион». Самолет вылетает через двадцать две минуты. У него есть билет.

— Ни в коем случае не попадайся ему на глаза, — предупредил Мейсон. — Этот человек в отчаянии.

— А как там продвигается дело?

— Закончено. Возвращайся в контору. Там встретимся.

— Я хочу досмотреть эту операцию до конца, — сказала Делла Стрит. — Жди меня в кабинете судьи. Я тебе позвоню, если Коулмар еще что-то предпримет.

— Я не хочу, чтобы ты оставалась в аэропорту. Он может тебя узнать в любой момент и…

Она легко рассмеялась.

— Пока, шеф, — сказала Делла и повесила трубку.

Перри Мейсон посмотрел на часы, потом повернулся к сержанту Холкомбу:

— Вам может быть интересно, господа, что Коулмар в настоящий момент находится в аэропорту «Юнион» и будет там еще примерно двадцать одну минуту. Мне думается, сержант, что если ваш револьвер заряжен, вы можете произвести впечатляющий арест.

Холкомб посмотрел на Бергера. Прокурор нахмурился в задумчивости, потом кивнул. В три шага Сержант Холкомб оказался у двери. Перри Мейсон, присевший на подлокотник кресла, улыбнулся Бергеру.

— Мейсон, а зачем вы устроили это представление? — робко спросил он.

— Это было не представление, — заявил адвокат. — Мне очень не повезло. Свидетельницу, которая могла бы снять вину с моего клиента, разыскивает полиция. Ей требовалось сбежать. Естественно, меня обвинили в ее исчезновении, а мои клиенты оказались в сложном положении. Вероятно, я смог бы как-то поймать Коулмара в капкан во время перекрестного допроса, но я хотел иметь как можно больше стрел в своем колчане. Поэтому я провернул этот трюк. Я знал: если заставлю Коулмара думать, что Хейзел Фенвик нашли, и она будет свидетельствовать против него, то ему придется или убить ее, или сбежать. Он не мог ее убить, пока она находится в зале суда в окружении полицейских. Поэтому я заставил его думать, что его песенка спета, но у него в запасе есть несколько часов, пока адвокат с прокурором спорят о юридических тонкостях. Я решил, что он подумает, будто это я увез девушку подальше отсюда, и потребуется заседание Большого жюри, чтобы заставить ее говорить. А это давало ему шанс сбежать.

— Вы можете мне объяснить, что же все-таки произошло? — попросил судья Винтерс. — Признаться, я так ничего и не понял.

Мейсон кивнул и начал свой рассказ: