Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Больше я ничего не знаю. Ее увезли. Но я задумалась о случившемся, вспомнила про конфеты, которые ел Эд Дейвенпорт. Они лежали у него в чемодане. Видите ли, мистер Мейсон, Мирна мне говорила, что всегда сама собирает ему чемодан, когда он отправляется в поездки. Она говорила, что он такой беспомощный — одежду даже не умеет сложить.

— Не вижу здесь ничего необычного, — заметил Мейсон. — Большинство жен собирают чемоданы своим мужьям.

— Да, конечно, но это значит, что она упаковывала и конфеты. Поэтому, когда ее увезли, я принялась за поиски. Начала все потихонечку перерывать, просматривать и…

— Что конкретно вы искали? — спросил Мейсон.

— Что-то такое, что помогло бы разобраться с этим делом.

— И вы пошли в ее комнату?

— Да, конечно.

— Что вы там нашли?

— Коробку конфет у нее в бюро — точно таких же, как Эд Дейвенпорт возит с собой, когда отправляется в командировку. Вишни в шоколаде со сладким сиропом. Мирна сама сластена. Я помню, что пара таких коробок лежала в гостиной, и Мирна все время предлагала их мне. Я съела только две штучки — надо же беречь фигуру. Но вы понимаете, что это значит?! Боже праведный, а если она и меня пыталась отравить?! А если бы одна из конфет, которые она мне предлагала, была отравлена? Наверное, сама судьба водила моей рукой, когда я выбирала конфеты. А Мирна настаивала, чтобы я съела еще. Я отказалась из-за фигуры. Но вы понимаете, что было у нее на уме? Я еще подумала тогда, что она слишком навязчива. А когда я сейчас вспоминаю тот день, кажется, что эта негодяйка водила меня за нос. Она все время пыталась меня обмануть. Я теперь припоминаю множество мелочей, которые тогда казались неважными, но сейчас все они складываются в единую картину. Она убийца, отравительница, настоящая Лукреция Борджиа!

Мейсон задумался на несколько секунд, потом сказал:

— Разрешите мне задать вам несколько вопросов. Насколько я понял, вы обе все время находились вместе в Крэмптоне. Вы…

— О, нет, это не так. Она оставалась наедине с Эдом, пока я принимала душ. Затем, вскоре после того, как врач объявил, что Эд скончался, и запер домик, я пошла звонить вам. Теперь я припоминаю, что когда шла обратно, я видела, как Мирна разговаривала с каким-то мужчиной. Затем они разделились. Я тогда не придала этому значения. Я подумала, что это, наверное, один из постояльцев, который выражал ей соболезнования, но теперь-то я понимаю, что это мог быть сообщник. Возможно, он влез в домик через окно. А после того, как он туда влез, он проявил смекалку и надел пижаму. Вероятно, он выкинул тело Эда из окна и затолкал в свою машину. Затем он подождал, пока не появится кто-то из постояльцев, который его увидит, вылез из окна, сел в машину и уехал.

— Похоже, ваше отношение к Мирне внезапно переменилось, — заметил Мейсон.

— Да, конечно. А как же иначе? С моих глаз упала пелена, мистер Мейсон.

— Большое спасибо, что вы мне все рассказали.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Сара Энсел.

— Пока не знаю.

— Но зато я знаю, что собираюсь делать я. Я собираюсь из всего этого выпутываться. Я собираюсь сохранить свое доброе имя и репутацию.

— Понятно, — сказал Мейсон. — Полагаю, что план ваших действий включает и обращение в полицию?

— В полицию я не пойду, но скрываться от них не буду, если они сами придут ко мне.

— А что вы собираетесь сказать им обо мне? — поинтересовался Мейсон.

— Вы имеете в виду вашу поездку в Парадайс за письмом?

Мейсон кивнул.

Она решительно встретила его взгляд, смотрела сурово и мрачно.

— Я собираюсь сказать им правду.

— Я так и подумал, — сухо заметил Мейсон.

— Мне кажется, мистер Мейсон, что вы не настроены на сотрудничество.

— Я адвокат и сотрудничаю только со своими клиентами.

— Вашими клиентами? Вы хотите сказать, что все еще собираетесь защищать эту женщину после всего, что она сделала, после того, как поставила вас в такое положение, после того, как она лгала вам и…

— Да, я собираюсь ее защищать, — перебил Мейсон. — По крайней мере, я прослежу, чтобы ее дело слушалось в суде, приговор ей выносили в соответствии с действующим законодательством и чтобы при этом соблюдались все положенные процедуры.

— Бывают же на свете такие дураки! — бросила Сара Энсел, встала со стула, с минуту стояла, гневно глядя на Мейсона, потом добавила: — Надо было предполагать, что я зря теряю время.

С этими словами она повернулась и направилась к выходу, резко распахнула дверь, оглянулась через плечо и рявкнула:

— А я еще пыталась вам помочь!

Она вышла в коридор. Мейсон какое-то время смотрел на закрывшуюся дверь.

— Вот что происходит, если адвокат воспринимает только очевидное, — заявил он Делле Стрит.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Если клиент что-то говорит адвокату, то делает это в конфиденциальном порядке, — объяснил Мейсон. — При разговоре могут присутствовать помощник или секретарь адвоката, в таком случае он все равно остается конфиденциальным. Таким образом, закон защищает и клиента, и адвоката. Но если во время разговора присутствует третье лицо, он перестает быть конфиденциальным.