Перси Джексон и похититель молний

– Брось! – скомандовала Аннабет.

Головы Цербера прекратили собачиться и повернулись к ней. Мячик застыл между двух зубов пса, как крохотный кусочек жвачки. Он заскулил – громко и жутко – и бросил мяч, обслюнявленный и почти раскушенный пополам, к ногам Аннабет.

– Хороший мальчик.

Не обращая внимания на собачьи слюни, Аннабет подняла мяч и посмотрела на нас:

– Бегите. К «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», так ближе.

– Но… – начал я.

– Живо! – приказала она тем же тоном, каким отдавала команды псу.

Мы с Гроувером опасливо двинулись вперед.

Цербер зарычал.

– Жди! – велела монстру Аннабет. – Если хочешь мячик – жди!

Цербер заскулил, но не сдвинулся с места.

– А как же ты? – спросил я Аннабет, поравнявшись с ней.

– Я знаю, что делаю, Перси, – прошептала она. – По крайней мере почти уверена…

Мы с Гроувером прошли между лапами монстра.

Пожалуйста, Аннабет, молил я. Не говори, чтобы он снова сел.

Наконец мы оказались на месте. Сзади Цербер выглядел ничуть не менее страшным.

– Хороший пес! – сказала Аннабет.

Она посмотрела на погрызенный красный мячик и, видимо, пришла к тому же выводу, что и я: если она снова бросит его Церберу, в следующий раз ей нечем будет его отвлечь.

Но она все равно кинула мяч. Левая голова монстра поймала его, но на нее тут же набросилась средняя, а правая возмущенно заскулила.

Пока монстр отвлекся, Аннабет быстро пробежала у него под животом к рамке металлоискателя, где мы ее ждали.

– Как ты это сделала? – изумился я.

– Школа дрессировки, – ответила она, пытаясь отдышаться, и я с удивлением заметил у нее в глазах слезы. – Когда я была маленькой и жила у папы, у нас был доберман…

– Потом поболтаете, – сказал Гроувер, дергая меня за футболку. – Пошли!

Мы уже собирались рвануть к воротам «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», но в этот момент все три головы Цербера жалостливо завыли. Аннабет остановилась.

Она оглянулась на пса, который развернулся на сто восемьдесят градусов и смотрел в нашу сторону. Цербер, часто дыша, глядел на нее с нетерпением, ошметки красного мячика плавали в луже слюней у его лап.

– Хороший мальчик, – сказала Аннабет, но ее голос прозвучал грустно и неуверенно.

Монстр наклонил головы, словно заволновавшись о ней.

– Скоро я принесу тебе новый мячик, – тихо пообещала Аннабет. – Хочешь?

Монстр заскулил. Необязательно было разговаривать по-собачьи, чтобы понять: конечно, Цербер хочет мячик.

– Хороший пес. Скоро я тебя навещу. Я… я обещаю. – Аннабет повернулась к нам. – Пошли.

Когда мы с Гроувером прошли через металлоискатель, тут же завизжала сирена, а на рамке замигали красные лампочки.

– Запрещенный предмет! Обнаружена магия!

Цербер залаял.

Мы рванули через ворота «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», на которых теперь мигало еще больше лампочек, и помчались в Подземный мир.

Через пару минут, когда мы спрятались в сгнившем стволе огромного черного дерева, мимо нас, призывая на помощь фурий, пробежали мертвецы-охранники.

Гроувер прошептал:

– Ну, Перси, что мы узнали сегодня?

– Что трехголовым псам красные резиновые мячики нравятся больше палок?

– Нет, – сказал Гроувер. – Мы узнали, что все твои планы – чушь собачья!

Я не был с ним согласен. Все-таки идея у нас с Аннабет была одна и та же. Даже в Подземном мире всем – монстрам в том числе – порой нужно немного внимания. Я размышлял об этом, пока мы прятались от охранников. И притворился, что не заметил, как Аннабет, услышав далекий плач Цербера, скучающего по новой подруге, смахнула с щеки слезу.

Глава девятнадцатая Мы вроде как узнаем правду

Представь себе самую огромную в мире толпу зрителей на концерте, футбольное поле, заполненное миллионом фанатов.

А теперь представь поле в миллион раз больше, заполненное людьми. Еще вообрази, что электричество выключилось, музыки нет, свет погас, и даже надувной мяч не скачет над толпой. За кулисами произошло что-то ужасное. Бесчисленные зрители шепчутся и слоняются в темноте в ожидании концерта, который никогда не начнется.

Если ты сумел это представить, поздравляю: теперь ты знаешь, как выглядят Поля Асфоделей. Черная трава там вытоптана множеством мертвых ног. Теплый влажный ветер походит на дыхание болота. Тут и там растут группы черных деревьев – Гроувер сказал, что это тополя.

Своды пещеры были такими высокими, что походили на плотные тучи – если бы не светящиеся тусклым серым светом сталактиты, жутко острые на вид. Я старался не думать о том, что они в любой момент могут обрушиться на нас, но кое-где в черной траве виднелись упавшие глыбы. Наверное, мертвые не очень боятся, что их продырявит сталактит размером с ракету.

Мы с Аннабет и Гроувером старались смешаться с толпой, опасливо оглядываясь, – на тот случай, если рядом окажутся охранники. Я не мог удержаться и начал разглядывать лица душ, проверяя, нет ли среди них знакомых, но на мертвых оказалось трудно смотреть. Их лица мерцали, и все они были немного сердитыми или растерянными. Они подходили к тебе и начинали говорить, но ты слышал лишь какую-то белиберду, вроде писка летучих мышей. Убедившись, что ты их не понимаешь, они хмурились и уходили.