Перси Джексон и похититель молний

Спасли его копыта.

Крылатая обувь с самого начала была ему великовата, и когда Гроувер ударился о большой камень, он потерял левую кроссовку, которая тут же нырнула в темный провал. Правая же по-прежнему тащила его за собой, но уже не так быстро. Гроуверу удалось замедлиться, и он схватился за большой камень словно за якорь.

Ему оставалось каких-то десять футов до пропасти, когда мы поймали его и потащили вверх по склону. Вторая кроссовка слетела с его ноги и принялась злобно кружить над нами, норовя заехать каждому по голове, но потом, как и ее близнец, шмыгнула в пропасть.

Обессиленные, мы рухнули на обсидиановый гравий. Руки и ноги у меня словно налились свинцом. Казалось, даже рюкзак стал тяжелее, будто кто-то напихал в него камней.

Гроувер был весь в ссадинах. Его руки кровоточили. Зрачки превратились в щелки, как у козла, что бывало, когда он сильно пугался.

– Не знаю, как… – задыхаясь, проговорил он. – Я не…

– Погоди, – прервал я его. – Слушайте.

До меня донесся какой-то звук – шепот из темноты.

Несколько секунд спустя Аннабет сказала:

– Перси, это место…

– Тсс! – Я поднялся на ноги.

Звук становился громче, это был чей-то злобный шепот, раздающийся где-то глубоко-глубоко внизу. Он доносился из пропасти.

Гроувер сел:

– Ч-что это за звук?

Теперь и Аннабет его услышала. Я понял это по ее глазам.

– Тартар. Вход в Тартар.

Я снял колпачок с Анаклузмоса.

Ручка вытянулась в меч, мерцающий в темноте, и злобный голос на мгновение замолчал, но вскоре снова начал бормотать.

Теперь у меня почти получалось разобрать слова, древний-древний язык, древнее даже греческого. Это звучало словно…

– Магия, – сказал я.

– Надо уходить отсюда, – заключила Аннабет.

Вместе мы помогли Гроуверу встать и пошли по туннелю обратно. Мои ноги отказывались двигаться быстро. Рюкзак тянул к земле. Голос позади нас становился все громче и злее, и мы побежали.

Как раз вовремя.

Порыв холодного ветра потащил нас назад. Казалось, пропасть решила сделать глубокий вдох. На какой-то жуткий миг я оторвался от земли и заскользил по гравию. Будь мы чуть ближе к краю – и нас засосало бы в бездну.

С огромными усилиями мы наконец добрались до верха туннеля и вышли на Поля Асфоделей. Ветер стих. Далеко позади нас по туннелю метался яростный вой. Кто-то был явно не рад, что нам удалось ускользнуть.

– Что это было? – выдохнул Гроувер, когда мы, найдя неприметное местечко – рощицу из черных тополей, – рухнули на землю. – Кто-нибудь из питомцев Аида?

Мы с Аннабет переглянулись.

Я понял, что ее что-то тревожит, скорее всего, та же мысль, которая пришла к ней в такси по пути в Лос-Анджелес, но ей было слишком страшно ее озвучить. Меня эта мысль тоже пугала.

Я надел колпачок на меч и убрал ручку в карман.

– Пошли дальше. – Я посмотрел на Гроувера. – Идти можешь?

Он сглотнул:

– Да, конечно. Все равно мне никогда не нравились эти кроссовки.

Он старался храбриться, но его, как и нас с Аннабет, била дрожь. Что бы ни скрывалось в той бездне, оно не было ничьим питомцем. Это было нечто невероятно древнее и могучее. Даже Ехидна не вселяла в меня такой ужас. Я почти испытал облегчение, когда мы оставили тот туннель позади и зашагали к дворцу Аида.

Почти.

Высоко над дворцом во мраке кружили фурии. Внешние стены крепости были черными и блестящими, а большие – высотой в два этажа – бронзовые ворота стояли распахнутыми настежь.

Подойдя поближе, я увидел, что на них выгравированы сцены смерти. Некоторые изображения были современными: вот над городом взрывается атомная бомба, вот солдаты в противогазах сидят в окопе, вот голодающие африканцы стоят в очереди с пустыми мисками в руках – но все эти картины, казалось, были запечатлены в бронзе тысячи лет назад. Может быть, я смотрел на пророчества, которые сбылись?

Во дворе обнаружился самый странный сад, который мне доводилось видеть. Здесь, вдали от солнечного света, росли разноцветные грибы, ядовитые кустарники и странные светящиеся растения. Цветы заменяли драгоценные камни, груды рубинов величиной с мой кулак и необработанных алмазов. Тут и там стояли, словно замершие гости, статуи из сада Медузы – окаменевшие дети, сатиры и кентавры с застывшими улыбками на лицах. В центре сада росли гранатовые деревья, их оранжевые цветы ярко светились в темноте.

– Это сад Персефоны, – сказала Аннабет. – Не останавливайтесь.

Я понял, почему она подгоняет нас. Терпкий запах гранатов был очень уж соблазнительным. Мне вдруг захотелось попробовать их, но я вспомнил, что случилось с Персефоной. Стоит съесть хоть кусочек чего-нибудь в Подземном мире – и путь назад будет отрезан. Я дернул за руку Гроувера, который потянулся за большим сочным плодом.

Мы поднялись по ступеням дворца, миновали черные колонны и черный мраморный портик и оказались в доме Аида. Пол в первом зале был из полированной бронзы, и в неровном свете факелов казалось, что он кипит. Потолка здесь не было, только высоко вверху виднелись каменные своды. Наверное, дождей здесь не опасались.