Перси Джексон и последнее пророчество

– Вперед! – Гроувер дернул меня за плечо. Мы с Аннабет отлепились друг от друга и побежали по небесному мосту, который крошился под нашими ногами. Как только мы домчались до склона горы, последняя секция моста обрушилась и рассыпалась.

Аннабет обернулась и посмотрела на лифт, который теперь оказался вне зоны досягаемости: висящие в пространстве полированные металлические двери на высоте шестисотого этажа над Манхэттеном.

– Теперь мы полностью сами по себе, – проговорила она.

– Бе-е-е! – проблеял Гроувер. – Связь между Олимпом и Америкой пропадает, если она исчезнет совсем…

– На этот раз боги не смогут перебраться в другую страну, – закончила за сатира Талия. – Тогда Олимпу придет конец. Навсегда.

Мы побежали по улицам. Дворцы горели, статуи сбили с постаментов и раскололи, деревья в парках сожгли дотла. Казалось, кто-то прошелся по городу гигантской газонокосилкой.

– Тут поработала коса Кроноса, – сказал я.

Мы побежали по извилистой дорожке, ведущей к дворцу богов. Раньше путь не казался мне таким долгим. Может, Кронос замедлил время, а может, просто ужас сковывал мои движения. Вся вершина горы лежала в руинах, было уничтожено столько прекрасных дворцов и садов.

Несколько младших богов и духов природы пытались остановить Кроноса, вдоль дороги лежало все, что от них осталось: куски доспехов, разорванные одежды, переломанные пополам мечи и копья.

Где-то впереди Кронос ревел:

– Камень за камнем! Как я и обещал! Разнесу тут все ПО КАМЕШКУ!

Белый мраморный храм с золотым куполом вдруг взорвался, купол раскололся, как крышка заварочного чайника, и разлетелся на миллиард кусочков, засыпав обломками весь город.

– Это было святилище Артемиды, – прорычала Талия. – Он за это заплатит.

Мы пробежали под мраморной аркой, на которой стояли огромные статуи Зевса и Геры, как вдруг вся гора застонала и закачалась, как лодка, попавшая в бурю.

– Осторожно! – пронзительно вскрикнул Гроувер. Арка обрушилась. Я обернулся как раз вовремя: на нас заваливалась двадцатитонная хмурая Гера. Нас с Аннабет расплющило бы в лепешку, но Талия оттолкнула нас, и мы упали на землю невредимые.

– Талия! – закричал Гроувер.

Когда пыль улеглась и гора перестала раскачиваться, мы увидели, что дочь Зевса жива, но ее ноги придавлены статуей.

Мы в отчаянии попытались сдвинуть каменную махину, но для этого понадобилась бы помощь нескольких циклопов. Потом мы попробовали вытащить из-под статуи саму Талию, но она заорала от боли.

– Я выжила в стольких сражениях, – прорычала девушка, – а победила меня тупая глыба камня!

– Это Гера, – гневно сказала Аннабет. – Она целый год меня преследовала. Если бы ты нас не оттолкнула, нас бы убило этим изваянием.

Талия скорчила гримасу.

– Ну, так не стойте просто так! Со мной все будет в порядке. Бегите!

Мы не хотели ее бросать, но я слышал, как смеется Кронос, приближаясь к тронному залу богов.

Прогремели новые взрывы.

– Мы вернемся, – пообещал я.

– Я никуда не уйду, – простонала Талия.

На склоне горы, прямо у дворцовых ворот, взорвался огненный шар.

– Нам нужно бежать, – сказал я.

– Навряд ли ты имеешь в виду «убежать», – с надеждой пробормотал Гроувер.

Я помчался к дворцу, Аннабет не отставала ни на шаг.

– Этого я и боялся, – вздохнул Гроувер и зацокал за нами следом.

Дворцовые ворота были так огромны, что в них спокойно прошел бы круизный лайнер, и все же их сорвали с петель и разбили, словно они ничего не весили. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось перелезать через огромную груду расколотых камней и погнутого металла.

В центре тронного зала стоял, раскинув руки, Кронос и глядел в усеянный звездами потолок, словно происходящее не укладывалось у него в голове. Эхо его смеха звучало даже громче, чем некогда в бездне Тартара.

– Наконец-то! – взревел он. – Совет олимпийцев, таких гордых и могущественных. Чей же источник силы мне разрушить первым?

Итан Накамура стоял чуть в стороне, чтобы не попасть под удар косы своего господина. Очаг почти погас, только несколько угольков еще теплилось в золе. Гестия исчезла, как и Рейчел. Я надеялся, что с ней все в порядке, но я уже увидел столько разрушений, что боялся даже думать об этом. Офиотавр плавал в своем водяном шаре в углу, благоразумно не издавая ни звука, однако Кронос очень скоро его заметит.

Аннабет, Гроувер и я вышли на свет факелов.

Первым нас увидел Итан.

– Владыка, – предупредил он.

Кронос повернулся, и на лице Луки появилась улыбка. Если не обращать внимания на золотые глаза, он выглядел точно так же, как и четыре года назад, когда встретил меня в домике Гефеста. Аннабет издала болезненный горловой звук, как будто ее только что ударили под дых.

– Уничтожить сначала тебя, Джексон? – поинтересовался Кронос. – Это и есть выбор, который ты должен был сделать: сразиться со мной и умереть, вместо того чтобы склониться? Пророчества вечно предсказывают всякие неприятности, знаешь ли.

– Лука сражался бы мечом, – сказал я. – Хотя, наверное, ты не такой искусный фехтовальщик, как он.