Персидская литература IX–XVIII веков. Том 2. Персидская литература в XIII–XVIII вв. Зрелая и поздняя классика

В поэзии есть три пророка,
Хотя нет пророков после Пророка.
В описаниях, касыде и газели —
Это Фирдоуси, Анвари и Са‘ди.

Следующей по времени создания известной персидской антологией была книга Даулатшаха Самарканди (1438–1494 или 1507) «Антология поэтов»(Тазкират аш-шу‘ара). Несмотря на то, что жанры биографической литературы, в том числе и поэтической антологии, уже имели достаточное количество образцов на персидском языке, автор именует себя первопроходцем, видимо, не будучи знакомым с трудами предшественников или намеренно игнорируя их. Антология посвящена видному сановнику двора тимуридского правителя Султана Хусайна Байкара и известному поэту ‘Алиширу Наваи, близкому другу и ученику великого ‘Абд ар-Рахмана Джами. Сам Даулатшах Самарканди, как и адресат его сочинения, происходил из аристократического рода и состоял на придворной службе.

Тазкират аш-шу‘ара состоит из Введения, семи глав – табака (класс, разряд) и Заключения. Главы подразделяются на отдельные биографии, называемые зикрами. Во Введении автор упоминает десять арабских поэтов, которые, с его точки зрения, являются родоначальниками всей поэтической традиции. Основной текст антологии и Заключения содержит сведения о ста сорока одном персо– язычном поэте.

Рассказ о персидских поэтах в Главе первой Даулатшах по традиции начинает с легендарных сведений о самых ранних стихах, сложенных по нормам ‘аруза. Взлет поэзии автор связывает с именем «мудреца Рудаки». Очевидно, что антологист знаком с основным блоком легенд, сложившихся вокруг имени Рудаки. В частности, Даулатшах вкратце пересказывает историю создания стихотворения, начинающегося словами «Свежий ветер с Мулийана долетел…», известную в подробном изложении Низами ‘Арузи Самарканди. Автор «Антологии поэтов» мог и не быть знаком с сочинением предшественника, а пользоваться устным преданием, которое сложилось вокруг Рудаки. Сторонник «украшенного» поэтического стиля Даулатшах, комментируя это знаменитое стихотворение, вызвавшее множество подражаний, удивляется тому, что простое и лишенное приемов и фигур произведение могло оказать столь сильное воздействие на венценосного слушателя. Пытаясь найти обоснование этому, он высказывает предположение, что воздействие стихов могло возрастать при соединении текста с музыкальным сопровождением.

Седьмая глава антологии посвящена исключительно поэтам – современникам автора.

«Антология поэтов» Даулатшаха отражает сосуществование в персидской поэзии светского и религиозно-мистического направлений. Именно поэтому сочинение демонстрирует два различных типа биографического описания, которые, по-видимому, восходят к разным источникам.

Так, представляя поэтов, тяготеющих к придворным кругам, Даулатшах, как правило, начинает с развернутой апологетической характеристики литературных заслуг поэта. Хафиз, например, «был редкостной жемчужиной своего времени и чудом мира, и в стихах его описываются состояния, лежащие за пределами того, что может претерпеть обычный человек, поскольку они пришли из сферы сокровенного и в них есть вкус [истинного] нищенства. Великие люди назвали его “Язык тайны” (Лисан ал-гайб). Стихи его безыскусны и просты, однако они проникли в смысл истин и их познания. Мудрость и совершенство его не имеют предела, и поэзия – низший из его рангов. Он несравненен в знании Корана, в тонкостях внешнего и внутреннего знания. […] А титул и имя его хаджа Хафиз Шамс ад-Дин Мухаммад, и жил он в Фарсе и Ширазе во времена правления Музаффаридов, однако благодаря величию духа перед презренным миром голову не склонял и жил просто. Об этом он сказал:

Когда ты будешь проходить мимо в своем расшитом
                                                                           золотом одеянии,
Пожертвуй один поцелуй Хафизу, облаченному в рубище.

Хафиз всегда беседовал с дервишами и мистиками, по временам общался с правителями и вельможами. Невзирая на свою мудрость и совершенство, он склонен был пошутить с молодыми и со всеми был приветлив. В области красноречия только его Газалийат по справедливости заслуживает внимания».