Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

С прибытием Горчакова в Сухум мятеж в Абхазии затих. Теперь знатные абхазские фамилии присылали аманатов, и Арслан‑бей бежал к туркам в Анапу. 30 ноября 1821 года в княжеской резиденции Соупсу на собрании князей и дворян страны и в присутствии князя Горчакова князь Димитрий Шервашидзе был провозглашен владетелем Абхазии, после чего Горчаков вручил ему знаки верховного владычества – меч и знамя.

Устроив дела в Абхазии, Горчаков возвратился в Имеретию. В Соупсу были оставлены две роты егерей и не зря! Вскоре беспокойный Арслан‑бей снова стал собирать значительную шайку горцев и спустя короткое время напал на самую резиденцию Шервашидзе, но был отбит егерями.

Новый владетель Абхазии, однако, не принес стране спокойствия. К сожалению, год спустя Димитрий Шервашидзе был отравлен приверженцами Арслан-бея.

Теперь властителем неспокойной абхазской земли стал младший брат Димитрия шестнадцатилетний князь Михаил. По ходатайству Ермолова император Александр пожаловал ему чин майора и утвердил владетелем. В отличие от старшего брата, младший отлично стрелял из ружья, ловко скакал на коне и уже участвовал в битвах. Забегая вперед, скажем, что Михаил Шервашидзе (по-абхазски Хамит-бей) будет править своей страной более сорока лет, пока Абхазия не превратится в обычную русскую провинцию. Молодого Михаила тоже пытались отравить, но неудачно, пытались заманить в засаду, но не смогли…

В апреле 1824 года в Абхазии начался очередной мятеж и сухумский гарнизон был вынужден атаковать деревню, где собирались мятежники. Деревня была разрушена, жители рассеяны, но на обратном пути в густом лесу отряд попал в засаду. Одним из первых был убит храбрый подполковник Михин. Управление отрядом было нарушено, и егеря понесли серьезные потери. После этого несколькими тысячами абхазцев была атакована и резиденция абхазского правителя Соупсу. Две роты Мингрельского полка, под командой капитана Марачевского, очутились в осаде.

Весть о новом мятеже быстро достигла князя Горчакова, и правитель Имеретии вновь двинулся из Кутаиса в Абхазию. При переправе через реку Ингури произошла первая стычка с мятежниками, а далее, по дороге к Сухуму, отряд Горчакова уже встречал завал за завалом, причем противник дрался все упорней. На переправе через реку Кодор против наших солдат вышло уже несколько тысяч мятежных цебельдинцев, убыхов и джегетов. К этому времени к Горчакову также подошли подкрепления – правитель Мингрелии генерал‑лейтенант князь Дадиани со своей милицией. Переправу взяли штурмом, после чего, ведя непрерывный бой, дошли до села Дранды. Затем отряд уперся в большой завал. Обойти его было нельзя, следовательно – надо было взять штурмом, так как об отступлении не было и речи. Поражаемые в упор огнем скрывавшимся за завалами противником, шесть рот, молча, без выстрела, двинулись на штурм и взяли завал штыками. Однако за первым завалом обнаружились другие.

В это время к берегу подошли бриг «Орфей» и фрегат «Светлана». Не теряя из вида наш отряд, они двинулись вдоль берега и разбивали завалы прежде, чем пехота устремлялась на очередной приступ. Не выдерживая огня морских орудий, горцы постепенно начали очищать свои завалы.

Убедившись, что остановить наступление русского отряда нельзя, абхазцы разбежались и, оставив в покое солдат, стали стрелять исключительно по артиллерийским и вьючным лошадям. Скоро большая часть из них была перебита, и, хотя отряд дошел до Сухума, там вынужден был остановиться, так как не на чем было везти провиант, снаряды и орудия.

Теперь предстояло деблокировать Соупсу.

20 июня часть отряда погрузилась в Сухуме на суда и направилась в Бомборы, лежавшие всего в пяти верстах от Соупсу. Там, под прикрытием корабельной артиллерии, пехота вышла на лесистый берег и стала лагерем в ожидании другой половины отряда, которую перевозили во вторую очередь.

23 июня, наконец, появилась возможность двинуться на выручку абхазского князя. И вовремя, так как находившиеся в Соупсу две егерские роты капитана Марачевского уже изнемогали в борьбе против двенадцати тысяч мятежников. Дело доходило до рукопашных схваток, и силы защитников Соупсу с каждым днем таяли. Было очевидно, что, если мятежники предпримут серьезный штурм, егерям уже не выстоять.

Именно тогда Марачевский услышал вдалеке перекаты ружейной и пушечной стрельбы – это значило, что помощь близка. Переход от Бомбор до Соупсу (каких-то пять верст!) занял больше суток, так как за отсутствием лошадей пушки и все припасы пришлось тащить на себе. Чтобы поддержать деблокадный отряд, Марачевский сделал отчаянную вылазку из укрепления в тыл мятежникам. Попав в два огня, абхазцы бежали. Довольный мужеством капитана Марачевского, Ермолов лично повесил ему на грудь орден Владимира 4‑й степени.