Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

Сам Аббас-Мирза уже стоял на Араксе, готовясь перейти его уже в который раз. Там же наследник престола узнал, что у Шуши его ждет старый знакомец генерал-майор Небольсин со своим отрядом.

Не решившись выступить против Небольсина, Абабс-Мирза решил, обойдя Карабах, двинуться прямо на Елизаветполь.

Усиленными переходами он поспешил к верховьям Шамхора, рассчитывая на легкий успех и быстро овладение городом. Каково же было его удивление, когда Аббас узнал, что Тормасов с главными силами уже поджидает его у Шамхора.

Что можно сказать? Только то, что новый главнокомандующий русскими войсками быстро усвоил правила кавказской войны!

В результате, так и не вступив в сражение, Аббас-Мирза удалился.

Блицкриг двух братьев провалился, и до половины августа они занимались мелким грабежом. Наши отряды старались догнать грабителей или предупредить нескончаемые набеги, но редко когда успевали, ибо персы быстро скрывались в горах.

* * *

В середине августа Аббас-Мирза с 25‑тысячным корпусом снова вторгся в российские пределы, теперь уже в Елизаветпольский округ, заняв позицию в урочище Хач-Булаг, что в каких-то в 30 верстах от Елизаветполя. Передовые разъезды персов появились у форштадта города, где перестреливались с гарнизоном (ротой Троицкого мушкетерского полка).

Разумеется, что рота мушкетеров против тысяч и тысяч персов долго бы не продержалась, поэтому Тормасов бросил свои войска форсированными маршами к Елизаветполю. Одновременно из оставшихся в Тифлисе войск готовили последний резерв – несколько казачьих полков.

Наши успели, хоть и в самый последний момент. Узнав о приближении русского корпуса, Аббас-Мирза двинулся к реке Шамхор, чтобы, став на ее берегу, не пустить Тормасова к Елизаветполю.

Торопясь догнать и атаковать Аббаса-Мирзу, Тормасов предписал храброму Лисаневичу (ставшему к тому времени уже полковником) с двумя батальонами 9‑го егерского полка как можно быстрее идти к Шамхору на соединение с главными силами.

Когда Лисаневич подошел к Шамхору, к нему прискакал с несколькими казаками Паулуччи, который, возглавив отряд, повел его в сторону персов, чтобы их прощупать.

Как только авангард последних дошел до реки Шамхор, Тормасов приказал генерал-майору маркизу Паулуччи взять два батальона 9‑го егерского полка с несколькими казаками и открыть место расположения неприятеля. Пройдя четыре версты за реку, Паулуччи встретил 4‑тысячный отряд персов, которые после короткого боя ушли за урочище Хач-Булаг в горы, прилегающие к Елизаветполю. Преследовать Паулуччи не стал, так как догнать конницу пехоте было невозможно. После этого Аббас-Мирза отступил к Эривани, куда скоро пришел со своим двенадцатитысячным корпусом и старший брат Мамед-Али-хан, после своей столь же неудачной попытки вторично вторгнуться в Памбаки.

Мамед-Али-хана заставил убраться генерал-майор Портнягин. Вовремя выступив навстречу старшему сыну шаха, он был уже готов дать ему серьезный бой, но Мамед-Али предпочел убраться восвояси. До границы персов преследовал отряд старого кавказца полковника Печерского.

После провала второй попытки вторжения в российские границы шахским сыновьям стало понятно, что кампания этого года ими уже проиграна.

22 августа к Тормасову явился некто Хаджи-Абуль-Хассан с письмом визиря Аббаса-Мирзы Безюрка, в котором тот уверял, что Персия только и мечтает как о мире и просит пропустить в Петербург их посольство, в надежде, что император Александр будет более сговорчив при дележе закавказских провинций.

– Мой император готов принять ваше посольство, но с условием – Эриванское и Нахичиванские ханства переходят под его руку! Кроме этого, я жду, когда вы вернете удерживаемого в Эривани барона Вреде.

– Ваш ответ горче яда! – заявил посланец и уехал.

– Ишь, раздухарились, будто не мы, а они нам холки намылили! – покачал головой Тормасов, спровадив ушлого переговорщика.

– Что есть холка? – поинтересовался у него сидевший рядом Паулуччи.

– Это шея! – пояснил наместник, постучав для пущей убедительности ребром ладони ниже затылка.

– Да! Да! – согласился маркиз. – Шея у него действительно давно немытая!

Тормасов прекрасно понимал, что за бесконечными вывертами Мирзы-Безюрка кроются происки англичан, желающих внушить российскому императору бесперспективность присоединения Закавказья. И это выводило его из себя.

– В Лондоне спят и видят, чтобы мы все свои силы бросили против Наполеона в Европе, а не продвигались в сторону Индии! – делился он своими мыслями с генерал-квартирмейстером.

– Да! Да! – соглашался маркиз Паулуччи. – Британцы всегда такие – с виду надменные, а в делах циничные!

Тормасов взял со стола какую-то бумагу, потряс ею перед своим генерал-квартирмейстером:

– Вот, доподлинно знаю, что за сей визит и Мирза-Безюрк, и принц Аббас положили себе в карманы не по одной горсти английского золота!

– И это верно, – согласился Паулуччи. – Они всегда покупают за золото чужую кровь!

* * *