Персона нон грата

— Считай, сэкономил пару монет. Впрочем, на то дело, что тебе сегодня предстоит, денег не жаль. Возьми на карманные расходы. — Лоранд распластал на ладони бумажник, вынул сотенную купюру, да не местную, а «зелененькую», с Джорджем Вашингтоном. — Садись в седло и гони в столицу. Я бы, возможно, съездил сам, да радио передает — на дорогах пикеты бастующих шоферов. Перегородили все въезды и выезды, а ты на двух колесах, проскочишь, должен проскочить.

Дон спрятал сотенную в карман рубахи — на черном рынке обменяет один к семидесяти.

— Конечно, проскочу. А что дальше?

— Дальше — слушай и запоминай.

Распластанный на выпуклой груди бензобака японского мотоцикла, почти оглушенный тяжелым роком, рвущимся из наушников плеера, Дон Фишер летел по пустынной автостраде. Движения не было, и впервые он загнал красную стрелку на шкале спидометра за сто пятьдесят. Вот так бы мчаться и мчаться до самого Ла-Манша, оставив позади городок, по улицам которого тяжело шагают полицейские наряды. До Ла-Манша или даже Америки, по-над волнами океана. А если до Америки, то уж до Латинской, где развлечения, подобные вчерашнему, вполне доступны белокожим джентльменам.

Где по обочине автострады, где проталкивая мотоцикл между бамперами составленных в баррикады грузовиков и легковушек, Дон достиг цели своего рейса. Заклинив никелированной штангой переднее колесо, он защелкнул замок противоугонного устройства, повесил каску на руку и решительно толкнул дверь редакционно-издательского концерна газеты «Завтрашний день».

— Куда? — остановил охранник.

— Мне нужен главный редактор.

— Зачем?

Дон увидел в вестибюле портрет Петера Дембински, установленный на затянутом черным бархатом столике. Через край фотографии тоже шла черная лента.

— По поводу убийства вашего спецкора, — сказал Дон. — У меня есть материалы, которых не имеет даже полиция.

Охранник с кем-то созвонился и уже дружелюбнее кивнул Дону:

— Проходи. Последний этаж. Доктор Агаштон уделит тебе десять минут.

Пока Дон шел к лифту, его преследовал взгляд прищуренных глаз Петера. На снимке он был изображен улыбающимся.

Как сказал Лоранд: «Нации нужны павшие герои». И все же интересно, каким образом у компаньона оказалась магнитофонная кассета, которую Дональд обязан сейчас вручить главному редактору «Завтрашнего дня»?

— Какой идиот загнал под снимок зеленую «подложку»? — спросил, раскуривая трубку, Агаштон. — Это дабы напомнить читателю, что покойники зеленеют? Так?

Шеф-редактор вместе с дежурным по номеру и заведующим отделом иллюстраций стояли у главного редакционного компьютера. На дисплее мерцала первая полоса вечернего выпуска. Оператор гонял по ней фотографию Петера Дембински, увеличивая и уменьшая ее формат, подкладывая разные цвета, а снимок журналиста в траурной рамочке все никак не мог найти себе места. Словно неуспокоенная душа грешника, он перемещался из угла в угол, неожиданно вылезал в центр полосы, и доктор Агаштон начинал злиться.

— А если поставить на открытие полосы? — пыхнул он трубкой в сторону дежурного по номеру.

— Можно, только комментарий слабоват. Много красивых слов, а фактов — нет. Кто убил, почему, как подвигается следствие?

— Это мы дадим потом, — уверенно сказал Агаштон, хотя в душе понимал: дежурный прав.

— Потом это дадут все, а Петер был нашим сотрудником.

Доктор Агаштон глубоко затянулся. Да, если бы «выстрелить» сейчас те факты, о которых утром рассказал по телефону Коложвар! Все, что нужно для специального выпуска. Кровь, политика, модная нынче экология, крупняком дать четыре фотографии: бедняги Петера, пострадавшей на полигоне девчонки, еще советские вертолеты в воздухе и, наконец, снимок убийцы, этого полицейского-коммуниста. Сотня тысяч экземпляров дополнительной розницы разлетятся только в столице. Но! Сообщая обо всем этом доктору Агаштону, заместитель министра внутренних дел Коложвар просил пока не использовать его информацию. Кое-кому в министерстве, где у Коложвара немало врагов среди «бывших», это могло бы показаться разглашением служебной тайны. Рисковать же репутацией Коложвара, которого сам выпестовал на ключевой пост в МВД, чтобы он там «обкатался» и оброс знакомствами, доктор Агаштон не хотел. Сейчас в нем боролись политик и газетчик. Политик перевешивал.

— Господин доктор, — заглянула в кабинет секретарша, — звонит охрана. Пришел какой-то рокер, просит уделить несколько минут. Говорит, что располагает сведениями об убийстве бедного Петера.

— Немедленно! Немедленно ко мне в кабинет, — подхватился Агаштон и приказал дежурному по номеру: — Первую полосу пока задержите.

— Понял, шеф, — сказал дежурный по номеру и добавил, когда дверь за редактором захлопнулась: — Похоже, старик решил тряхнуть стариной!