Персональный детектив

– Все эти древние способы опьянения… – сказал тридэ. – У них, конечно, свои достоинства. Но по мне, это гадость, да и обходится в ужасные деньги. Если уж так тянет, посоветую нарко. Через уши не отравишься.

Джосика осознала, что лежит перед ним обнаженная – тоже странность. Сколько она помнила Дона, тот не любил спать без ничего, да и она сама, теперь уже по его воспоминаниям, всегда надевала перед сном что-нибудь легкое.

– Вон!

Она отстраняюще махнула ладонью. Ладонь показалась ей огромной и корявой. Губы плохо слушались.

– Вот так вот, – осуждающе сказал в пространство тридэ, делая ударение на «так». – Говорят им, говорят, насколько несовершенны и даже опасны старинные удовольствия, а все равно находятся любители. Добро бы ничего другого больше не было…

– Уйди счас же, – слабым басом пробормотала Джосика. – Я тебя не звала.

– Она меня стесняется, – пожаловался тридэ все тому же пространству. – Она, моя будущая супруга, все еще стыдится передо мной своей наготы. Хочешь, я тоже разденусь? За компанию, а?

– Нет.

Она спустила ноги на пол, села, сосредоточенно зевнула, скривилась от головной боли. Сознание стремительно прояснялось. Хотелось в туалет, но присутствие мужчины, даже призрачного, мешало.

– Послушай ты, как тебя, Эми! Точней, моторола, да? Что тебе от меня надо?

– Да так, ничего значительного. Просто напомнить тебе о твоем особом положении в этом городе. О том, что половина здешних мужчин только и делает, что думает о тебе, а вторая половина только и делает, что старается тебя забыть.

– Дон, сволочь. Он единственный может сюда прийти и не приходит.

– Заметь, единственный, кого не тянет сюда прийти.

В глубине души Джосика догадывалась, что моторола преувеличивает. Но ей почему-то хотелось верить.

– Кто ты? – спросила она. – То есть… кто этот парень? Почему ты все время мне его подсовываешь?

– Я не подсовываю, – возразил тридэ хорошо знакомым моторолиным баритоном. – Я тебе показываю твоего будущего избранника. У тебя никакого другого выхода нет, кроме как оставаться первой дамой этого города. У вас еще будет время познакомиться и даже, может быть, полюбить друг друга. Но сейчас я здесь по другому поводу. Я здесь, чтобы сообщить тебе, что сегодня, в то же время и на том же месте, тебя будет ждать человек с весточкой от твоего мужа, Агостарио Беутфортруйта.

Джосику затрясло.

– Да пошел он! Передай, если уж ты курьером заделался, что я никуда…

Но тридэ уже не было. Он превратился в буроватое облачко, которое с достоинством проплыло мимо Джосики, чтобы, помахивая мерзким на вид хвостиком, просочиться в вентиляционное отверстие.

Тут же тишину взорвал взволнованный голос Дома, и Джосика готова была поклясться, что Дом не изображает волнение, как это принято было у всей интеллекторной братии, а и в самом деле переживает.

– Опять этот моторола! Клянусь, я найду лазейку! Мне это совсем не нравится! Сначала тридэ, а потом и что-нибудь посущественнее! Что он тебе сказал?

– Свидание назначил. От Аго.

Дом недовольно что-то пробормотал и начал подготовку к завтраку. Он был целиком поглощен идеей отыскать лазейку, сквозь которую моторола проламывал его защиту. Ему предстояла длительная кропотливая работа.

Весь долгий день Джосика бродила по самым заброшенным закуткам здания и пыталась хоть чем-то себя занять. Ей было странно и внове чувствовать себя женщиной.

– А кто сказал, что я именно Джосика? Может быть, я вовсе и не она, а совсем какая-то другая женщина, с другим характером, не с тем, который так нравился Дону, совсем не та, что, судя по всему, если и не любила Аго, то, по крайней мере, очень тепло и дружески к нему относилась. Кто я? Точно, что не Дон, точно – и очень хорошо, – что не Дон. Что во мне от Джосики: тело, рефлексы, память спинного мозга? Разве этого достаточно для идентификации?

Она вспомнила модные когда-то операции по пересадке тел – таким образом «свободная молодежь» любила поражать своих родителей и друзей. Они называли это «хирургическим браком» и очень потешались на импровизированных патофилософских диспутах, где серьезные люди всерьез спорили о том, какие именно личности в итоге таких перекрестных операций получались. Потеха кончилась дурно – две парочки от чего-то погибли, одна сошла с ума.

– А мне с кем вместе сходить с ума?

В назначенное время она приоделась и помчалась к беседке. Там уже, ломая пальцы, переминался с ноги на ногу какой-то молодой, но малоприятный тип. Одежду он, скорее всего, не менял со дня Инсталляции, а волосы не стриг и не мыл лет, наверное, десять. Длинный, с противно маленьким подбородком и этаким особым прищуром, презирающим все и вся. Наверное, Дон не сильно обрадовался, переселившись в такое тело. Тип нервничал и заметно дрожал.

– Джосика! – дурным голосом закричал он при виде ее и тут же упал на одно колено. – О, Джосика! Это такое счастье видеть тебя.

– Ты кто? Тебя прислал Аго?

– А, я не знаю, мужик какой-то. Бейт… Бойт… Бойтфрукт… Что-то похожее. Мы разговаривали о тебе и…

– И он попросил тебя прийти сюда. Что-то мне передать?

– Да. Нет. Подожди! Я сейчас скажу. Сейчас, вот сейчас!