Персональный детектив

Нет, будто бы все это приснилось Кублаху, да! Те же люди, что приволокли его сюда грубо, смягчили жесткие лица, и превратились в почти нормальных, и даже интерес к нему проявили, встретив у двери в зал, огромной, как ворота, изукрашенной царски. Они проводили его к лестнице (Кублах подумал: «Приготовься, сейчас будут убивать»), и лестница поползла, и внизу в ковер превратилась, и мимо изогнутых канделябров, зеркал настенных, портретов, мимо живых пейзажей проплыла по широченному коридору с непропорционально низким потолком, изукрашенным фресками, писанными маслом, под старину, под «арт-глюк», с живой, невероятно пористой кожей лиц. Засмотревшись на фрески, Кублах прослушал, что говорили сопровождающие – впрочем, наверняка чушь говорили, что-то вежливо-необязательное, и лица их поворачивались к нему, резанные одним резцом; нечеловечески отчетливые были у них лица, картинные, с картинным же выражением глаз. Запах театра и межпланетного суаре – вот что слышал Кублах, когда отвлекался от этих лиц. Но ужасом разило от них – и не поймешь, тем ли ужасом, который испытывали они, или тем, который они внушали.

– Счастливой охоты! – сказал откуда-то моторола – и перед Кублахом растворилась стена, и площадь Силенца во всем своем неизменном великолепии перед Кублахом вдруг возникла, совершенно пустая площадь, пустая пугающе, как в кошмаре, и кошмар подчеркнули сопровождающие, повторив за моторолой:

– Счастливой охоты!

Дворец, изящнейшая шкатулочка, место отдыха, наслаждения, платонической радости, закрыл свое мрачное чрево, отгородился от Кублаха искусно вылепленной стеной. Пустая площадь! И вроде солнце, и вроде небо темнеет.

– Ну, так! – сказал себе Кублах. – Нечего. Действительно, охота. Чего там.

Глава 13. Джосика идет выручать Кублаха (продолжение)

А у Дворца Наслаждений под обязательным памятником Земле стояла, нахохлившись, Джосика. Она стояла и ждала, когда выйдет Кублах. Она совершенно точно знала, что он выйдет, ведь если его не выпустят, тогда зачем, спрашивается, она здесь стоит? Закусив губу, она пристально следила за входом и щурилась, будто Кублах – мелкое насекомое, которое не так-то просто и обнаружить и которое в любую секунду может вылететь из замочной скважины или щелки в давно отключенном информационном окне.

Она ждала, наверное… она сама не знала, даже приблизительно, сколько ждала. И дождалась, и страшно удивилась, что дождалась. Чуть не вскрикнула.

Раскрылась резная, белое с золотом, дверь. Оттуда быстро вышмыгнул Кублах, такой плотненький дядечка, сбитый на совесть – маленький и тяжелый, как самородок. Он пошел направленно, не оглядываясь, он словно бы нюхал воздух, он походил на гончую из боевого стекла. Джосику не заметил, хотя и поглядел в ее сторону – не узнал. Мрачный, собранный, охотник, персональный детектив Дона. Шевельнулось – «это он за мной».

Джосика, отделившись от памятника, руки в карманы, медленно и вольно последовала за ним. Если читатель, вспомнив недавние причитания Джосики, подумал, что вот она, возникла любовь, то я, пожалуй, пожму плечами и промолчу. Я ничего про это не знаю. Может быть, конечно, и возникло что-то такое – человеческая психика вообще странная вещь. Известно только, что никакой любви Джосика не чувствовала, когда шла следом за Кублахом. Она его охраняла. Кублах бы точно расхохотался, узнай он в ту минуту, что его охраняет Джосика. Могучий муж, особо натренированный, с искусством боя, внедренным в мозг на уровне безусловных рефлексов. И молодая женщина, почти девчонка, прежде только в тире державшая спортивный лязер. Правда, с разумом Дона, с его памятью, привычками, пристрастиями и заблуждениями. С его авантюризмом и страстным желанием ни от кого не зависеть, с очень противоречивым отношением к собственной, теперь уже призрачной, власти. И логически выверенное нежелание властвовать, и эмоциональное, подспудное стремление подчинять. Дон шел за Кублахом, а не Джосика, хотя, разумеется, и не совсем Дон. Дон, ставший женщиной и, более того, принявший метаморфозу. Охотник шел за своей жертвой, а та, в свою очередь, оберегала охотника. И любовалась им, и охраняла от случайного нападения.

Глава 14. Охота Кублаха

– Дон, – сказал Валерио, тихо прикрыв за собой извивающуюся дверь. – Его нет. Он во дворце. Его взял Фальцетти. Мне сообщили. Те, кто взял его, убили тридцать или пятьдесят человек.

– Сволочи. Пятьдесят человек, – эхом повторил Дон. – Ты охрану все-таки не снимай. Фальцетти его уже выпустил.

– Откуда известно?

Дон усмехнулся.

– Оттуда.

– А, ну да.

– Ты иди. Иди, пожалуйста. У меня болит голова. Мне надо все приготовить к штурму.

– Да, – сказал Валерио и неслышно вышел.

Ладонями виски сжимал Дон в своем одиночестве, стонал тихо и страшно и беспомощно мотал головой. Как от судьбы, от Кублаха не уйти. Дьявольская выдумка – его нельзя уничтожить, не уничтожив себя. Его сиамский близнец, его хозяин, беспрекословный, биологический. Его друг, его палач…