Персональный детектив

Прошедшие годы не слишком сказались на теле жены – разве что самую чуточку пообвисли живот и груди, но это, по его мнению, ее только красило. Технарь по натуре, он занимался своим новым телом скрупулезно и вдумчиво. Прежде чем напялить новую тряпку, открыть новый флакончик, изучал руководства по применению, а когда руководств не было – что, вообще-то, обычно для всяких дамских штучек, – ему помогал Дом. С Домом у Джосики удивительно удачные выстроились отношения: взаимная вежливость, предупредительность и симпатия. Ни у Джосики, ни у Дона никогда такого Дома и близко не было.

Женщины любили в то время – был в истории Ареала такой очень короткий промежуток – одежную массу. Тогда считалось самым шиком носить разовые композиции из массы «Легонт-У». Фальцетти был как-никак мужчина, а потому одежной массы не признавал и дома не держал. Джосика, который прекрасно помнил, что во время Инсталляции в спальне были повсюду разбросаны пакеты с массой, набрал в магазине и ее. Ему очень хотелось посмотреть, как выглядит Джосика в таком наряде. Однако, когда дошло до выращивания, дело застопорилось. Сначала масса никак не хотела выращиваться в нужную одежду, потом, после консультаций с Домом, выяснилось, что Джосика купил не ту массу – нужно было «Легонт-У», а он купил «Легонт‐4», то есть не многоцелевую массу, а какую-то очень специальную. Однако еще раз выходить из дому Джосика не решился, а ждать, пока Дом сделает заказ, не хотел – ему надо было сейчас. «Но это ничего, – сказал Дом, – все эти массы работают по одному принципу, поэтому всегда можно придумать выход – изменить массу или последовательность действий». И они колдовали над массой и тюбиками со схемами нарядов от лучших кутюрье Ареала часов пять, не меньше, пока наконец масса не утратила строптивость и не начала расти так, как того от нее хотели. В итоге получилось не совсем как у лучших кутюрье Ареала, но вообще-то не так уж и плохо – по крайней мере, дома такие наряды можно было носить, а больше никуда Джосика и не собирался.

День в массе походив, Джосика понял, что все-таки он больше мужчина, чем женщина, и вернулся к вервиеткам и любимой цветной коже, которая так прекрасна, когда от нее требуется благородный серый цвет с крохотными радужными разводами.

Случай с одежной массой очень сдружил его с Домом Фальцетти.

Оказалось, Дом обожает рассказывать всякие смешные истории; он буквально млел, когда его просили «выдать что-нибудь эдакое». Проявлял при этом не только изумительное чувство юмора, но и артистизм высочайший – всего этого он при Фальцетти был совершенно лишен.

И не то чтобы Дом не любил Фальцетти. Нет, конечно. На Фальцетти он был настроен изначально, все его вывихи и прибабахи были для Дома вроде как родным воздухом, но то ли хозяин его в своем сумасшествии нарастал, сбив настройку, то ли настройка по каким-то причинам не всегда была совсем полной, но последние годы Дом начал от своего хозяина понемножечку уставать. На самоотверженности его это никак не сказывалось, но работа на Фальцетти превратилась действительно в работу, причем не из легких, а услужение Джосике стало для него великолепнейшим отдыхом – он даже стал немного навязчив.

Однажды он сказал Джосике:

– Ты сейчас превращаешься в главный фетиш Стопарижа. Все больше и больше донов начинают бредить тобой. Вокруг ограды все время толкутся какие-то ошалевшие личности. Тебя зовут. Стихи даже сочиняют.

– Да ну? – удивился Джосика, никогда ни за собой, ни за Джосикой не замечавший страсти к стихосложению. – Прямо даже стихи?

– Прямо даже! – подтвердил Дом. – Это еще что! Тут один дон надумал Дона Уолхова убить. В отместку за то, что он тебя тогда бросил.

– Ну, положим, это я Джосику бросил, то есть… Словом, меня-то никто не обижал, так что зря он такое задумал. А что Дон на это?

– Он не знает. Этот парень из дому не выходит. И вообще безобиден. Очень маловероятно, что он на убийство решится. Это он так.

– А ты-то откуда все это знаешь?

Дом замялся.

– Ну, видишь ли…

Любая обслуживающая машина, даже самая сложная, уже по самой своей природе не любит врать, однако Дом такую попытку сделал. Он явно не хотел говорить, откуда это узнал, но Джосика от природы был любопытен, да и присутствовало в нем кое-что от женщины, не только тело, поэтому предпринятое им нападение оказалось успешным, и Дом, воспользовавшись тем, что Фальцетти и в голову не пришло прямо запрещать ему разглашать одну из своих самых великих тайн, все рассказал.