Перспективы украинской революции

тяжелые последствия, чем большее сосредоточение эти сил подставится под такой

обстрел. Это обстоятельство заставляет подбирать соответствующую тактику в

вооруженной борьбе. Наименее уязвимыми для массовых уничтожающих ударов врага

будут революционные силы тогда, когда они будут действовать малыми

подразделениями, которые быстро проводят боевые операции и исчезают. Значит,

усовершенствованная партизанская тактика будет иметь наиболее широкое применение

так долго, пока враг будет еще крепок. Переход на повстанческую тактику может быть

целесообразным тогда, когда есть предпосылки для удержания освобожденной

территории, для успешной защиты от вражеских сокрушительных атак или для быстрого

распространения восстания на дальние части страны и народа. В затяжной ситуации,

когда сначала надо подрывать силу врага длительной вооруженной борьбой и

постепенно мобилизовывать к революционной борьбе с каждым разом все больше

людей, самой надежной будет партизанская тактика – объединенная с широкой

политически-революционной деятельностью в единую борьбу.

IV.

Если самостийницкие силы порабощенных народов рассматривают вопросы

войны и освободительной революции, как два фактора, которые при взаимной

координации смогут быстрее свергнуть большевизм, то в политических кругах Запада

часто трактуют эти вопросы совсем по-другому. Там заинтересованность в

антибольшевицкой революции, в связи с вопросом войны, сосредоточена на том, сможет

ли эта революция обезопасить Запад от советской военной агрессии. Руководствуясь

желанием избежать войны, некоторые западные круги смотрят на освободительную

борьбу порабощенных Москвой народов только как на фактор, который связывает

большевикам руки и останавливает их от разжигания большой войны. Тормозящее

влияние может быть последствием того, что действующая революционная борьба уже

теперь привлекает внимание и силы режима. Тормозом является уже сама угроза, что в

военной ситуации на подсоветском пространстве разразится революция.

Действительно, революционная деятельность, между прочим, приносит в

некоторой степени и такие последствия, хотя они и не относятся к ее основной цели.

Заинтересованность революционно-освободительной борьбой порабощенных Москвой

народов только с этой стороны ни в коей мере нельзя считать по-настоящему

приемлемой. Для факторов, которые интересуются антибольшевицкой борьбой только в

упомянутых рамках, хватает существования революционной деятельности, а

окончательный ее результат для них дело второстепенное. Такая позиция не раз

переходит в желание, чтобы между большевицким режимом и освободительно-

революционными силами постоянно существовал своеобразный паритет. Тогда Запад

чувствовал бы себя в безопасности от большевицкой агрессии.

Другие же политические круги Запада желают освободительной борьбе

порабощенных Москвой народов полного успеха потому, что победа над большевизмом

навсегда устранила бы наибольшую опасность для Запада. Но они хотели бы, чтобы всю

антибольшевицкую борьбу порабощенные народы вели собственными силами и

жертвами, без активной помощи Запада. Западные государства ограничивались бы

только выражением словесных симпатий. Те же круги, однако, исключают активное

вмешательство в эту борьбу – поддержку порабощенным народам, так как революция

имеет для них ценность только тогда, когда она освобождает западные государства от

войны, а не тогда, когда втягивает их в нее.

Есть еще третья, полностью негативная позиция на Западе по отношению к

антибольшевицкой освободительной революции, связанная с проблемой войны. Кое-кто

из влиятельных западных политиков считает, что любые революционные процессы

внутри СССР могут быть поводом для большевицкой военной агрессии против других

государств, а поэтому, они не желательны. Эти опасения они обосновывают тем, что,

мол, диктаторские тоталитарные режимы не раз вызывают военные конфликты, чтобы

ими приглушить и прикрыть внутренние трудности. Над такими тезисами не надо копья

ломать, так как они основываются на полном непонимании природы московско-

большевицкого империализма. Естественно, большевики не признают никаких

моральных норм и для победы над внутренними противниками без разбора применяют

жесточайший террор и репрессии. Для этого им не надо оправдываться военной

необходимостью или обращать внимание на внешние события.

Другие западные не сторонники антибольшевицкой революции, запуганные

войной, считают, что революционно-повстанческие взрывы порабощенных народов

ставят перед западными государствами необходимость прийти к ним с активной

помощью, а это вызовет военное столкновение с Москвой. А именно этого они боятся

больше всего. Исключая активное участие на стороне антибольшевицкой революции,