Перстень Калиостро

– Если бы даже она и разлюбила меня, она никогда бы не уехала как воровка, тайком. Она бы все мне объяснила, – сказал Александр, поднимая голову. – Кроме того, – он усмехнулся, – она же оставила у меня важнейшие документы. Вы про это не могли знать, а я сразу понял, что дело нечисто.

– М-да, с документами вышла накладка. Но все равно, пришлось нейтрализовать скромного писателя, которого обуяла мания величия. Вы уж простите, но никак нельзя было выпустить его в Испанию.

Обычная авария, ничто не вызывает подозрений. Итак, вы удовлетворены? – обратился он к Надежде.

– А что насчет моего второго вопроса? Почему вы не уехали вслед за женой?

– Нет, женщины – удивительные создания! – Гусев смотрел на Надежду почти с восхищением. – Вам осталось жить, может быть, считанные минуты, а вы все еще пытаетесь удовлетворить свое любопытство. Неужели вам не очевиден ответ на этот вопрос? Ведь вы видели мое детище, мое сокровище, мою коллекцию… Неужели я мог все бросить, оставить без присмотра и заботы? А вывезти такую коллекцию представлялось затруднительным…

– Достал ты меня своими кактусами! – буркнула Лариса.

– О дорогая, ты ревнуешь меня! – Гусев повернулся к жене. – Это очень даже лестно мужчине моего возраста.

– Прекрати паясничать! – взорвалась она. – Не для того я пять лет сидела в Биаррице и изображала из себя чокнутую. Ах, у нее провалы в памяти! Ах, у нее даже голос изменился! Все, хватит! Бумаги у меня, теперь я заживу нормальной жизнью, и твои советы слушать больше не намерена! Так что хватит болтать, кончай с ними, у меня скоро самолет!

В глазах Гусева блеснуло что-то, даже отдаленно не напоминающее любовь и нежность к супруге. Он повернулся к Надежде:

– Кто еще осведомлен о наших делах?

– Очень много народу, – злорадно ответила она. – Это вам только кажется что вы такой умный и предусмотрительный. На самом деле, за каждым вашим шагом давно наблюдают, вы все время под колпаком…

Я поняла, что Надежда блефует, как и тогда, в квартире, когда она говорила про Павлину Ивановну. Я-то точно знала, что старухи вообще не было дома. Несомненно, Надежде надо потянуть время – но зачем? На что она рассчитывает? Лешки здесь нет, и где он, я уже никогда не узнаю…

– Только не говорите мне о милиции, – говорил Гусев, – я в нее никогда не поверю…

– А вы не допускаете, что кроме вас и кавказцев может существовать еще третья сила?

– И что это за третья сила? – насторожился Гусев.

– Да брось ты с ней разговаривать! – закричала Лариса. – Чушь все это!

Она включила рубильник на стене, и в углу лаборатории раздвинулись металлические пласты пола. Под полом разверзлась черная пустота, откуда пахнуло влагой, металлом и смертью. В глубине заурчало какое-то устройство… Измельчитель? По спине у меня пробежала ледяная волна ужаса…

Невзрачная бежевая «пятерка» остановилась на углу Наличной улицы и Шкиперского протока. К машине тут же подбежал подросток с ведром воды и тряпкой.

– Машину помыть?

Водитель, невысокий худощавый человек с невыразительным восточным лицом, отрицательно покачал головой. Подросток вплотную приблизился к опущенному стеклу, незаметным движением передал водителю конверт и тут же отошел в сторону. Водитель поднял тонированное стекло и вскрыл конверт, откуда вынул строительные чертежи и планы. Быстро их просмотрев, он сделал еще один звонок по сотовому телефону и снова углубился в чертежи.

Через десять минут рядом с «Жигулями» остановилась темно-синяя «тойота». Из нее выскочил человек в форме майора внутренних войск. Водитель «пятерки» открыл заднюю дверцу, майор бросил на заднее сиденье мешок из плотной прорезиненной ткани и уехал, не сказав ни слова. «Пятерка» проехала вокруг поросшего ряской водоема в сторону залива и остановилась в укромном месте под прикрытием густого ивняка.

Водитель достал из прорезиненного мешка компактный спецназовский акваланг и гидрокостюм, переоделся в него, сложил в непромокаемую сумку необходимое оборудование и нырнул в тинистый проток.

Я в последний раз оглядела помещение «лаборатории»: неизвестное химическое оборудование, лабораторные столы, пульт управления на стене – что-то похожее я видела по телевизору, когда показывали репортажи о захвате подпольного цеха по переработке наркотиков. Возле рубильника находилось множество кнопок и клавиш, связанных с охранной системой завода, как и предупреждал Гусев.

Добраться до пульта, выключить страшный рубильник, отключить охранную систему – это единственный путь к спасению. Но мы с Александром прикованы к креслам, руки свободны только у Надежды, а ее держит под прицелом Гусев, чтоб он провалился со своими кактусами.

Лариса нажала еще какую-то кнопку, и вдруг кресло Саши медленно поехало прямо к проему.

– Заканчивай здесь! – приказала Лариса спокойно. – Я собираю вещи.

И она вышла. Надежда медленно двигалась в сторону Саши, но кресло ползло быстрее. Надежда отчаянно на меня поглядела, и я со страху выкрикнула первое, что пришло в голову:

– Все равно Тенгиз тебя достанет, старый паразит!