Перстень Луизы

«Это напоминание о том, что здесь нужно быть очень осторожным. Чай не Черноморское побережье…» – подумал он, входя в номер.

Виктор принял душ и наложил повязку на рану, сведя ее края лейкопластырем. Завтракать он спустился в ресторан, где набрал себе полную тарелку еды, среди которой преобладали фрукты и овощи. За завтраком успокоился и стал думать о том, как выстроить встречу с мистером Битаром. Конечно, было бы выгодно переговорить с ним после того, как Рашидик сообщит о своем решении. Вот только когда это будет?..

Долго колебаться не пришлось: Рашидик позвонил в середине дня. Довольным голосом он рассказал, что вопрос о медицинском инструментарии практически решен, можно заключать договор. Цены всех устроили, и дело окончательно решится после того, как будет получено «добро» из Министерства финансов. А там осложнений не предвидится.

– А еще я договорился поужинать с Мариацией. Она все помнит и будет рада повидаться с тобой. Так что жди нас у себя в номере после девятнадцати часов, – так он завершил разговор.

– Хорошо, я буду готов, – ответил Виктор.

Ужин он заказал в номер. На угощения не поскупился – поставил даже на стол банку черной икры, которую привез из России.

Рашидик приехал к шести часам с хорошими новостями.

– Министерство закупит твое оборудование и инструментарий, но деньги будут выплачиваться частями, в течение полугода, – сообщил он, усевшись в кресло.

– Мы пойдем на это, – кивнул Виктор. – Только оплата должна производиться в долларах США… Я хорошо помню, как быстро обесценивались леонцы после ухода Сиака Стивенсона.

– Готовь контракт, а я договорюсь о создании комиссии по приемке груза, – согласился Рашидик.

– Договорились… А когда придет Мариация? – поинтересовался Виктор.

– Я за ней схожу. Мы договорились встретиться в холе третьего этажа, – ответил Рашидик, открывая бутылку пива.

В дверь осторожно постучали, и вошел официант, катя перед собой коляску с подносами, на которых было множество тарелок с различными закусками и бутылки с напитками. Официант показал Виктору бутылку французского вина, тот одобрительно кивнул и распорядился:

– Остальное можно принести позже. Только не забудьте про цветы.

– Не волнуйтесь, господин, все будет сделано. – Официант поклонился и вышел из номера.

– Рашидик, а как обстоят дела с таможней? – спросил Виктор, глотнув холодного пива.

– Пусть тебя это не волнует. У меня там все друзья. Да и бумага из министерства будет соответствующая.

– Я должен тебя предупредить, что у пенициллина и бициллина срок годности истекает через девять месяцев…

– Это не проблема, – пренебрежительно махнул рукой Рашидик. – Такое количество антибиотиков мы сможем использовать в государственных госпиталях за пару месяцев. Все будут только рады, ведь мы уже несколько лет не закупали подобные препараты. Для лечения бедного населения страны это количество будет реализовано быстро. Очень быстро.

Виктор вспомнил, как несколько лет назад пенициллин, привезенный в качестве помощи из СССР, быстро расходился в отделениях госпиталя. В России эти препараты уже не использовались из-за ничтожно малой их эффективности – микрофлора в развитых странах не чувствительна к пенициллину. Поэтому приобретался он по бросовой цене, а бициллин был просто списан со складов. Здесь же иногда было достаточно двух-трех инъекций, чтобы вылечить даже воспаление легких…

– Пойду за Мариацией, так как до встречи осталось всего несколько минут, – сказал Рашидик. – Нельзя заставлять ждать такую женщину!

Виктор кивнул и подумал, что Рашидик всегда старался чем-то помочь русским врачам, которых уважал за профессионализм, бескорыстность и преданность своему делу. Он никогда не оставался безучастным при возникновении у советских медиков каких бы то ни было проблем. Рашидик доставал бензин, когда его не было на заправках, организовывал ремонт жилых помещений, помогал при покупке вещей и продуктов… И русские были благодарны ему за это. Когда гинеколог отправил свою жену рожать в Союз и целый год оставался в Сьерра-Лумпу один, Рашидик неоднократно предлагал привести к нему девушку. Виктор категорически отказывался по разным причинам, среди которых была не только любовь к жене, но и опасение, что об этом узнает кто-нибудь из официальных лиц. Потом начнется: «Морально-этический престиж советского врача…» – и прочее, и прочее. Не отмоешься… Сейчас ситуация была другой. Да и Страна Советов рухнула в небытие…

В дверь постучали, и в номер вошли Рашидик и Мариация.

– Я рада видеть вас, гайни, в нашей любимой Сьерра-Лумпу, – первой заговорила женщина, протянув руку Виктору.

– Мне было трудно не заметить такую красавицу… – улыбнулся Виктор, умалчивая об их встрече в Магбуракском госпитале несколько лет назад.

Она поняла это и включилась в игру без тени смущения.