Перуанская флейта (СИ)

За тяжёлыми мыслями, разбередившими старую душевную рану, он подошёл к синей гостеприимной «двери» соединённого аркадой крытого рынка на проспекте Electric, большой пешеходной зоны южного Лондона, представляющей из себя множество торговых точек и уличных кафешек, что славятся продуктами и едой по бросовым ценам. Гарри направился к своему любимому столику «на одного» в пиццерии, расположенной у входа, и заказал Quattro stagioni (2). Краем глаза заметил, что блондин устроился в соседнем суши-баре. Ну и пусть, Лондон — свободный город, здесь каждый может ужинать там, где захочет, или там, где хватит финансов. И глазеть может на кого угодно и сколько угодно, даже на юного, немного близорукого черноволосого приезжего из Дамфриса мистера Дэвиса, решившего после школы стать слушателем полицейских курсов. А что? Год обучения, год работы констеблем-рекрутом — и статус офицера полиции, со всеми соответствующими правами, обязанностями и благами, у тебя в кармане. А чем ещё заниматься Гарри Пот… Дэвису в мире магглов? В своём мире… Правда, чтобы поступить на службу в полицию, надо собрать кучу документов, сдать разные тесты, и вся эта процедура может растянуться надолго… Помнится, над своими маггловскими бумагами он работал больше месяца — нужно было не только придумать себе легенду, но и адаптировать её документально под всевозможные полицейские проверки…

Вертлявая официантка принесла его пиццу, наполнила пластиковый стаканчик свежими бумажными салфетками, пожелала приятного аппетита. Гарри через силу улыбнулся ей — если сидеть в таком заведении с каменным лицом и надменным видом, то, пожалуй, тебя примут за зажиточного и у обслуживающего персонала появится безосновательная надежда на щедрые чаевые. А Гарри Дэвис никому не был намерен дарить никаких иллюзий на свой счёт.

Погружая зубы в аппетитную горячую сырную корочку и жадно заглатывая грибы в соусе, он прислушался к себе и понял, что раздражение, вызываемое преследованиями белобрысого парня, переросло-таки в нечто большее. Чего он всегда подсознательно боялся: притупившаяся, казалось бы, поджившая за год боль вскрылась гнойником, превратилась в свежую, словно только что поразившую сердце и душу. Зарубцевавшаяся рана открылась, всплыли мучительные воспоминания, накатило удушливое чувство вины, убийственное ощущение беспомощности, невозможности хоть что-то исправить… Глаза людей, дорогих ему, смотрели из черноты. На него. И не блестели. Мёртвые глаза… Блядь! Как же хреново! Нельзя разрешать пламени, чуть не погубившему его, вновь разгораться.

Это его выбор. Правильный, единственно верный. Он его сделал! Жизнь неброского служаки маггла-полицейского Гарри Дэвиса, как альтернатива позорному самоубийству всемирно известного волшебника Гарри Поттера, не выдержавшего груза победы. Каждый из девяноста двух дней лета прошлого года, в течение которых хогвартцы, выпускники и старшеклассники, работали на восстановлении школы из руин, Гарри думал над тем, жить ему или умереть. Думал спокойно, без истерик, ибо теперь имел о смерти очень… глубокие представления. И понял, что если останется магом, если не начнёт с чистого листа, то рано или поздно (первое — вернее) выпустит молнию Авады себе в голову или трусливо позволит себя растерзать какому-нибудь опасному монстру, или выпьет яда, не имеющего антидота, или тупо спрыгнет с Астрономической башни. Победа над Волдемортом досталась слишком большой ценой, и это «слишком» день за днём превращало главного победителя в депрессивного слизняка, а его сердце — в фарш, замешанный на крови погибших и горечи от осознания собственной ведомой роли в чужой, хоть и направленной на борьбу со страшным злом, игре. Своё имя он решил оставить — а то сложно сразу привыкнуть к чужому, фамилия «Davis» была выбрана из-за широкой распространённости в англоязычном мире (под неё и легенду подбирать легче, и маггловские документы подделывать) и тупо из-за фамильного герба — лев на красных полосах. Волшебную палочку, чтобы с её помощью пропавшего Поттера никогда не обнаружили, оставил в Выручай-комнате во время последнего (первого сентября девяносто восьмого) визита в Хогвартс. Чары Ненаходимости — и больше маг Поттер не колдовал. Второго сентября рано утром он с почтовыми совами отправил всем друзьям прощальные письма, в которых извинялся и просил его не искать, а вечер встретил уже в своём новом доме — убогой, хоть и чистой комнатушке над аптекой в центре Брикстона…