Первая формула [litres]

Глаза женщины горели домашним теплом и сандаловым деревом, померанцем и лавандой, а еще золотистым медом с легким привкусом древесного дыма. Она придвинулась ближе и коснулась ладошкой моей щеки.

Ощутив на лице дыхание Элойн, я зажмурился, а ее пальчики прошлись по моему лицу и поднялись к волосам. Ее дыхание участилось, и вдруг она отдернула руку. Открыв глаза, я обнаружил, что женщина отступила на пару шагов.

Я мысленно испустил глубокий вздох. В глубине души проклинал себя за глупые надежды, которых и не должен был питать.

Элойн разгладила платье и отвернулась.

– Сегодня вечером состоится маскарад. Рассчитываю тебя там увидеть.

– Я-то думал, смысл маскарада в том, что не узнаешь знакомых людей. Ну, вроде как.

Она повернула голову и прищурилась. Не сердится, просто слегка раздосадована.

– Я женщина и говорю, что желаю увидеть тебя во время танцев. Не умничай, пожалуйста. Ты ведь понимаешь, что я имела в виду.

Я растерянно моргнул и поднялся с кровати:

– Не уверен, что понимаю.

На этот раз прикрыла глаза Элойн.

– Обещай, что ты там будешь, – вздохнула она.

– Обещаю.

– М-м-м… Хорошо. – Она окинула меня взглядом с головы до ног, задержавшись на лице. – Тебе есть во что переодеться?

– А что тебе не нравится? – нахмурился я, оглядев свой наряд.

– Это маскарад, – многозначительно сказала Элойн. – Тебе обязательно следует надеть что-то новое. Не смей появляться без маски, Ари, ведь маскарад – от слова «маска».

– Что не так с моим лицом? Почему я должен его прикрывать?

Вопрос, разумеется, был риторическим, и Элойн, искоса на меня взглянув, усмехнулась.

– Я хорош и без всякой маски. А потом, не забывай, что я умею быть упрямым.

– Разве мужчины бывают покладистыми? – вздохнула она.

– Некоторым женщинам упрямцы нравится, – лучезарно улыбнулся я.

– Даже не некоторым, а очень многим, однако долго они терпеть подобное поведение не станут. Это утомительно.

Я стер с лица улыбочку:

– Ну, утомлять я точно не любитель, тем более если речь идет о танцах. Будет ли тебя сопровождать принц, как там его?..

– Мне сопровождение не требуется, – вскинулась Элойн. – Я иду одна. И танцевать буду с тем, с кем захочу.

Она выскочила из комнаты, прежде чем я в очередной раз осознал, что язык мой – враг мой.

Хотел крикнуть: «Подожди!», однако слова застряли в горле. Поздно. Дверь захлопнулась.

Я бросился в кровать, ощущая нестерпимое желание и размышляя о нашей пикировке.

Подождем несколько часов…

* * *

Перекусил я в своих покоях, и трапеза оказалась приятнее, чем прошлый раз. Пожалуй, сливочного сыра положили многовато, однако нельзя было не отдать должного его свежести. Хлеб был с поджаристой, даже слегка обугленной корочкой, однако и он мне пришелся по вкусу. Запил я обед густым напитком темно-пурпурного цвета, напоминающим сироп.

Удовлетворенно вытерев губы, направился к двери и окликнул ожидающего за порогом слугу. Тот покосился на меня, даже не повернув головы.

– Да, господин?

– Получил приглашение на маскарад, а самого необходимого при мне как раз и нет.

– А, ты имеешь в виду маску?

Я едва удержался, чтобы не съязвить.

– Именно. Маску.

– В каком духе предпочитаешь, господин? Есть пожелания?

Слуга затрещал, перечисляя возможные варианты.

Меня вдруг осенило, и я улыбнулся хищно, словно лев.

– Пожелания есть.

Слуга выслушал требования и заверил, что найдет подходящий аксессуар и доставит его до начала маскарада. Если не удастся удовлетворить мои запросы – маска все равно будет и после останется в качестве подарка. Спорить я не стал и удалился в комнату.

Времени до вечера оставалось не так много, и я решил, что пора готовиться. Потребуется выполнить несколько плетений, а еще пригодится пара трюков, которым я выучился там, где не действовали принятые в обычном мире законы.

* * *

Прошло несколько часов. Стемнело рано, и небо расцветила россыпь звезд – словно на черный бархат бросили горсть серебристых драгоценных камней. Плетение сработало: теперь моя одежда была чистой и отглаженной. Маску мне принесли, и я внимательно ее разглядел.

Выполнена она была в виде львиной морды. Прекрасная работа. Пасть открыта, из нее торчат четыре изогнутых клыка, которые частично прикроют рот. По краям – темная грива. Не рыжая, как у большинства львов.

Я провел по маске рукой, воспринимая кожей ее поверхность, и пробормотал первую формулу, что далась мне в юности. Вент… Ткань разума сложилась. Я увидел на грани тот образ льва, который держал в голове. Светло-желтый цвет сменился глубоким, насыщенным, бесконечно более сложным.

Я использовал сочетание тонов, вдохнувшее в мертвый материал настоящую жизнь. Маска засияла медью и золотом, замешенном на глубоких красных проблесках. Живой, выразительный цвет, лучший из самых богатых оттенков красного.

Я снова повел раскрытой ладонью и сосредоточил волю на объекте, добавив блеск солнца, тепло огня и цвет человеческого сердца.

Эрн…