Первая кровь

— Моё предназначение служить королю и церквям Правого толка. По–другому я поступить бы не мог, — граф ответил поклоном и жестом пригласил спуститься в рубку. — Вам и вашим людям следует обогреться. Я распоряжусь, чтобы обед подали раньше. Прошу вас.

Первым делом Бравос поручил расселить гостей по каютам, где они могли бы помыться и переодеться. Когда старший помощник отправился выполнять поручение, лорд–наместник обсудил с капитаном и епископом оптимальный маршрут до Галифаста. Покончив с неотложными делами, Бравос распорядился о переносе обеда и отправился в личные покои.

Мужчин заселили в лишённый удобств резервный кубрик, временно приспособленный под кладовку. В мирное время личный состав редко укомплектовывался в полном объёме. Зачастую в подобные рейды отправлялось не более половины экипажа, потому такие помещения чаще использовались для других нужд.

Умывальник и гальюн находились в хвостовой части палубы. Благо что в полдень желающих справить нужду не так много, как в утренние часы, и можно было вдоволь насладиться процессами, сидя на корточках, словно гордый орёл.

Женщине с дочерью повезло больше — старпом похлопотал на совесть, выделив им каюту, предназначавшуюся для личных камердинеров графа.

Когда дверь кубрика захлопнулась, Артур без сил растянулся на прикреплённой к палубе койке. Хотелось накрыться с головой одеялом и забыться сном. И наплевать на этот умывальник и обед. Хотя нет! От обеда он точно не откажется. За последние двое суток у него в желудке побывал только пережаренный заяц. И то надолго тот не задержался.

Слева и справа на аккуратно заправленные одеяла завалились Алберт и Бенджамин. Руперт и Сэм легли у противоположной стены. Кроме шести койко–мест, в каюте имелось два ящика, предназначенных для хранения личных вещей. Стола и стульев не предусматривалось в принципе.

— Наконец–то кровать! Даже лучше, чем дома была, — от наслаждения Бенджамин раскинул руки в стороны. — Лишь бы с обедом не прокатили. Сейчас бы запечённое вымя! На худой конец бараньих яиц! С винным соусом. Эх! И виски!

— Помыться не забудь. Яиц ему подавай. От тебя несёт как от стада козлов. Пожалей наместника.

— Иди ты. — Уайт резко сел на край койки. — Слушай! А что это за дылда тогда была, а? Ты видел какие у неё сиськи? Размером с это одеяло, — Бенджамин схватил угол пледа и потряс перед лицом Артура.

— Чёрная настоятельница, — угрюмо произнёс Руперт.

— Чего? — Бенджамин с издёвкой посмотрел на товарища по несчастью.

— Вы разве не слышали про неё? — детина удивлённо вытаращил глаза. — Мне дед в детстве рассказывал. Она была настоятельницей детского приюта при каком–то там монастыре. Тогда повсюду шла Каноническая распря. И вот! Ночью в приют вломились монахи–плоскокнижники. Сирот всех в утопники, а её… того, снасильничали. А когда натешились — сожгли вместе с приютом и до свиданья.

— Точно! Вот откуда мелкие взялись, — подхватил Сэм. Парень был неглуп, но за всё время ни разу не проронил ни слова. Странноват немного, хотя все поручения выполнял исправно и в срок. Люди такого типа обычно начищают туфли у ратуши. — С могил повставали. Мести ищут.

— С каких могил? Сказке этой лет триста, дурилы, — Артур еле удержался от смешка. — Слышал я эту байку. Детей только фермерских пугать ею. Извини Бен. Видели бы вы, что епископ вытворял с пустоголовыми!

— В огонь их погнал? Я с окна наблюдал за всем этим. Жуть полнейшая. Лучше епископу не перечить, а то прикажет за борт сигануть. Ну его, — Руперт подошёл к иллюминатору и посмотрел вниз.

— Ну да, — Артур поймал на себе взгляд юнги. Паренёк удивился, но не подал вида. Он то знает, кто и как зажёг поле, и по чьей воле мелкие в огонь бросались. — Ещё он их в бараний рог скручивал. Кости хрустели так, аж скулы сводило.

— Бе–е–е-е, — Бенджамин поморщился от отвращения.

— Во! Дылда сиськастая так и кричала! — Руперт ткнул пальцем в сторону Уайта.

— Хватит уже. Дайте людям передохнуть немного. Без вашей болтовни в голове каша, — Алберт кинул недовольный взгляд на детину. Тот молча кивнул и отвернулся к перегородке.

Впрочем, вздремнуть как всем Артуру не удалось. Как только он закрывал глаза, воспоминания относили его на крышу барака, откуда черпий в очередной раз созерцал настоятельницу. Тьфу ты! Прицепилось же слово! Болтливый Руперт весь сон перебил своими фантазиями. Хотя, с другой стороны, откуда в Егорийских лесах могла взяться голая дама ростом с двухэтажный дом. Да уж.

Умывшись на скорую руку, Артур облачился в комбинезон кочегара, лежащий в одном из ящиков, и вышел из кубрика. Дожидаться друзей он решил в кают–компании. Те только проснулись и сейчас спорили, кто пойдёт в гальюн первым. Судя по всему, спор выигрывал юнга, ловко навешивая оппонентам лапшу на уши.