Первая кровь

Епископ стоял в стороне, не участвуя и не препятствуя начавшейся суете. Фаворита берегут для финала. Об этом знали все. Но рано или поздно придёт и его черёд. Потому сейчас не время для сентиментальности, следовало подумать о собственной шкуре.

К вольеру вальяжно подошёл крепкий парень с татуировкой на лысине. Следовало отдать должное за ту артистичность, с какой он выбирал первую жертву. По крайней мере, публика отзывалась на каждый его жест и движение. Он медленно шёл вдоль ограды, постукивая дубинкой по прутьям. Сделав несколько шагов, остановился и указал на высокого мужчину средних лет. Народ засвистел, выражая недовольство.

Татуированный кивнул и двинулся дальше. Снова встал. На этот раз выбор пал на совсем ещё молодого парня. От силы лет шестнадцати.

Трибуны взорвались одобряющими воплями и топотом ног.

— Этого! — крепыш небрежно махнул рукой.

Вооружённые плётками молодцы распахнули калитку и вошли в вольер. Применять силу не пришлось. Бедолагу вытолкнули вперёд. Паренёк не кричал, но был сильно напуган. Кажется, он до последнего не понимал, где находится и что его ожидает.

— Оружие! — лысый указал на кучу старого хлама. — Можешь взять любое.

Парень поднял первый попавшийся нож и повернулся к мучителям. На глазах наворачивались слёзы, а губы нервно дрожали.

За штурмфал он вышел сам. Видимо, решил покончить со всем быстро и добровольно.

Внимание публики устремилось на противоположную границу арены. Частокол с той стороны подходил вплотную к стене и имел ещё одни ворота. Створка поползла вверх.

Из открывшегося проёма неверной походкой вышел человек. Нелепо покрутил головой, изучая сидящих на трибунах людей. Замер. Повернулся в направлении паренька. Повёл носом. И резко сорвался с места.

Епископ сморщился. Пустоголовый. Губернатор стравливает в яме людей и кровожадных безумцев. Да уж. Здесь и топора недостаточно, тем более в открытом противостоянии. Вот в чём истинное предназначение штурмфала. Безжалостные твари ни при каких обстоятельствах не должны прорваться через периметр.

Брюмо знал на что способны пустоголовые. Знал, как убить или как задержать. Значит шанс есть. Только что потом? Здешний турнир не подразумевал наличие выживших. Даже если он перебьёт всех психов, останется охрана и люди губернатора. А там уж расстрелять одинокого епископа не составит труда. Только повозиться им всё равно придётся.

Брюмо нашёл взглядом парня. Тот заметил приближающегося врага и замер как истукан. Даже не встал в стойку. Ещё минута и всё окончится. Чего он тянет?

До слуха долетел смех. Пустоголовый выбежал на прямую линию и начал разгоняться. Десять ярдов. Шесть ярдов.

Епископ отвернулся. Раздался сдавленный крик. Публика повскакивала с мест, пытаясь разглядеть больше подробностей. Брюмо тоже встал на цыпочки и вытянул шею.

Парень остался жив. Он стоял и смотрел на кряхтящего в ногах пустоголового.

Безумец угодил в ловушку. По–другому быть не может. Слишком быстро он пришёл в непотребное состояние. Яма с кольями или что–подобное. Минус один!

Епископ отошёл к краю загона и упёршись в булыжник, поднялся выше. Вон оно что! Поверх штурмфала проглядывались верхушки каменных блоков и дощатых перегородок.

Губернатор додумался расставить на арене препятствия. Мудрое решение. И одновременно глупое. Если удастся какое–то время укрываться от стрелков, им придётся войти за периметр. А это уже преимущество и шанс остаться живым. Нужно только набрать побольше ножей.

— Эй ты, иди сюда, — сзади послышался голос.

Брюмо обернулся. За оградой стоял тот самый карлик, который вёл его на цепи. Епископ осторожно подошёл. Что понадобилось этому недоумку?

— Не подведи, церковник. Поставил на тебя недельное жалование, — карлик осмотрелся. — Просили передать… сказали, здесь прах твоих предков, и он очень важен для тебя в этот момент.

Толстяк вытащил из–за пазухи тряпичный свёрток и просунул между прутьев.

— От кого это?

— От очень щедрого человека, — на лице карлика появилась алчная улыбка. — И ещё, — он наморщил лоб, вспоминая заученные слова. — Ищи друзей… среди врагов.

— Спасибо. Вы очень помогли мне, — Брюмо искренне поблагодарил конвоира. Тот, довольный «выгодной сделкой», отошёл в сторону.

Епископ аккуратно развернул материю. Среди складок лежали старинные глиняные урны, бережно переложенные хлопком.

Внутри священника вспыхнул огонь. Он не ошибся! Ему не причудилось! Теперь расклад сил уравновесился. Глупый карлик самолично протащил на арену по–настоящему лучшее оружие. «Ищи друзей среди врагов». Что бы это могло значить? Постой…

Брюмо вскинул голову. В двух ярдах от губернаторской ложи, скрывшись в тени навеса, недвижно сидел монах. Тощая рука сдвинула капюшон. Острый взгляд пронзил епископа.

«Жди подходящего момента» — в голове молнией пролетела чья–то мысль. — «И береги урны, я одолжил их у очень почитаемого священника. Они стерегли его покой несколько сотен лет».