Первая леди для Президента

Можно подумать, я отпускал! Глупая ложь…самому себе, ей, окружающим. И этот ее ответ, ответ, растекающийся по моим пальцам ее соками удовольствия, ее возбуждением. Мое отражение в ее глазах расплывается, дрожит, как в самом чистом кристально-зеленом озере. На котором тоненькой паутинкой растекается огненная страсть…страсть по мне, для меня, со мной. И это понимание приводит в бешеный восторг, вызывает желание разорвать ее на куски. Проникнуть везде, заклеймить на каждом участке тела. Кончать ей в рот, кончать на шейку матки, кончать внутри ее узкой дырочки между ягодиц, на ее соски, в ее пальцы, волосы, в сгибы ее рук и ног. Метить ее собой всю. Опутать ее своим семенем. Потому что эти три дня могут быть последними в нашей жизни. Я могу исчезнуть… никто не дал мне никаких гарантий.

Вытащил пальцы и прошелся сразу двумя по пульсирующему клитору, поглаживая его с обеих сторон, пропуская между пальцами и потирая по бокам так, чтоб она извивалась и выдыхала мне в рот, умоляя не останавливаться. Озверевая от этих стонов и от того, как закатываются ее глаза. Надавил на самый кончик, вращая влажными пальцами, и она закричала, содрогаясь в оргазме, судорожно забилась в моих руках. И я вгрызаюсь в ее губы, чтобы сжирать эти крики, чтобы глотать их и упиваться каждым содроганием, подаренным мною.

Развернул спиной, толкая вперед, заставляя упереться руками в стену, сжимая обеими ладонями выпростанную из лифчика грудь со вздернутыми острыми сосками, прикусывая затылок и спускаясь к лопаткам вдоль позвоночника. Дернул застежку на штанах и прижался вздыбленным членом к голым ягодицам, потираясь об них каменной эрекцией. Б*яяяядь! Я сейчас обкончаюсь, так и не войдя в нее. Этот голод адский по ее телу, вот такому расслабленному после оргазма, все еще подрагивающему, сводит меня с ума. Стискивая челюсти, обхватывая одной рукой ее горло, а другой впиваясь в ягодицы, с рыком насадить на свой член. Срываясь на самое грязное ругательство, закатив глаза, выгнуться назад, наслаждаясь тем, как ее шелковистая плоть обхватила мой член, как перчаткой. Стиснула будто тисками своей тугой глубиной, и я взревел, зарычал от грёбаного удовольствия, слишком сильного и нереального, чтобы оказаться правдой.

Удерживая за бедра, и за горло, и за пульсирующую жилку возле уха, вдалбливаться остервенело в её тело, зверея от захлёбывающихся стонов. От того, как выгибается, как запрокидывает голову.

До дикости ослепительно красивая, такая развратная сейчас, такая раскрытая, искренняя в своем экстазе. Взять ее за скулы и полуразвернуть лицо к себе, чтобы видеть этот затуманенный взгляд. Я хочу, чтобы она видела, как я озверел от похоти, как меня трясет от того, что я долблюсь внутри ее тела. По моей спине течет струями пот, он выступает на моем лбу, над верхней губой и между ключицами. Сейчас нас унесет адский торнадо, он приближается, воздух настолько раскалился, что я его чувствую.

Я вдираюсь в ее тело, я долблюсь в него, как бешеный зверь, я вхожу так глубоко, так резко и сильно, что у меня самого сыплются искры из глаз. Мои пальцы обхватывают снова ее шею и, чуть сжимая, тянут на себя, чтоб прогнулась, чтоб выгнулась ко мне, и мой пах шлепает о ее ягодицы. Так примитивно и пошло, так первобытно естественно.

Она снова кричит, снова бьется подо мной, и мышцы ее чрева дикими спазмами стискивают мой член, тянут, как вакуумом, заставляя буквально выть от наслаждения и возбуждения. Впился в ее губы снова, сжирая крики, выкусывая их, вытягивая из нее и быстро долбясь внутри, продлевая агонию наслаждения, зажимая клитор двумя пальцами, чтобы взвилась еще сильнее, чтобы захлебнулась и обмякла в моих руках. И я бешено, оголтело насаживаю ее на свой член, как тряпичную безвольную куклу.

– Моя…ты чувствуешь…ты вся целиком моя….

Удовольствие бьет по венам, вгрызается в виски, пульсирует в каждой молекуле крови. Я двигаюсь все быстрее, все хаотичней. Пока меня самого не ослепляет, не выгибает назад от мощнейшего оглушительного удара по натянутым нервам скальпелем невыносимого оргазма. Я изливаюсь внутри нее, исторгаю лавину сумасшествия, расплескивая безумие внутри ее разгоряченного тела. Вцепился зубами в затылок, оставляя следы, как зверь оставляет следы на своей самке. Потом касаюсь этих следов языком, губами, облизывая ее шею, на которой остались отпечатки моих пальцев, мочку ушка, чтобы прохрипеть…

– Теперь ты мне жена, Марина…не только здесь и сейчас, но и в раю, и в аду…везде, где бы ты ни была. Ты принадлежишь мнеее….

Глава 15