Первая миссия

Троица залилась смехом, а Маша только мрачно на них посмотрела. Ей почему-то не хотелось признаваться в том, что деньги она действительно выпрашивает у родителей, а на мамину просьбу помыть посуду обычно отвечает, что она не нанималась в домработницы. Какие уж тут дрова…

– Вы-то где деньги берете? – не выдержала она наконец насмешек.

– Как это где? На аттракционах выигрываем! – немедленно ответили ребята.

– У Никиты реакция классная! – пояснил Илья, с гордостью глядя на друга. – Никто в него ничем попасть не может.

– А я бегаю быстро, как заяц! – ответила, покраснев, Натка.

– У меня особых талантов нет, – вздохнул Илья, – так только, в шахматы могу играть, ну иногда лабиринты прохожу. Правда, не очень хорошо, у людей бывает и лучше.

– Илья зато все законы наизусть помнит, – сказал Никита. – Как появится в самый неподходящий момент, как отчитает, жулики на глазах перевоспитываются. Быть ему главой стражи думаков… Или даже в Службе Законников и Сборщиков Податей.

– Ну и планы у вас на жизнь, – удивилась Маша, – вы же в Академии Сквозного пути учитесь, собираетесь целые миры спасать…

– А что, одно другому не мешает, – сказал Илья, – в своем мире тоже надо чем-то заниматься.

– Так, значит, ты будущий глава стражи думаков? – резко спросила Маша. – Что же ты меня не арестуешь и не отведешь к своему любимому Мудреному?

– Ты чего так? – обиделся Илья.

– Прости, – пробормотала Маша, – я подумала, что раз ты такой законник, правильный и честный, почему ты мне помогаешь?

– Эх ты, Маша. Мы друзья или нет? Или тебе не нужны друзья в этом мире?

– В самом деле, – вмешался Никита, – чего ты с нами тогда идешь, если нам не доверяешь? Может, мы тебя не за броней ведем, а в лапы – как ты сказала – любимому Мудреному?

Все трое рассмеялись так, словно в жизни ничего смешнее не слышали.

«Но ведь Илья так и не ответил на мой вопрос», – запоздало подумала Маша, подходя вслед за друзьями к приоткрытой двери, из-за которой слышались металлический лязг и странное гудение…

Глава 19 Броня для Маши

Дом снаружи выглядел как все остальные дома в округе, только недалеко от двери покачивался знак – молот на фоне пламени. Маша разглядывала его некоторое время, пока поняла, что там изображено. Никита проследил за ее взглядом:

– Не очень понятно, правда? Традиционными знаками кузнеца были молот, меч и подкова. Но сначала запретили мечи – какое может быть оружие при такой идеальной власти, как власть Мудреного! Потом запретили шарлатанов, и пони, которым требовались подковы, остались только у почтальонов – всего трое на весь Как-о-Дум. У богачей свои кузнецы и конюхи. Теперь у кузнеца остался лишь молот…

– Так у твоего отца нет работы? – догадалась Маша.

– Не совсем, – горько усмехнулся Никита. – Сейчас ты увидишь, чем заняты кузнецы при такой идеальной власти…

Сразу за приоткрытой уличной дверью была небольшая прихожая с плетеным ковриком на дощатом полу и вешалкой, на которой висела кожаная куртка, похожая на Машину, только на крючках, а не на «молнии». Из прихожей вели две двери, на одной висел замок, а вторая тоже была приоткрыта. Никита уверенно направился туда, друзья последовали за ним.

Маша ожидала, что в кузнице будет очень жарко и дымно, но здесь было прохладней, чем в кухне хлопотливой тетушки Душки. Посреди комнаты стояла наковальня, а на ней лежала решетка. Кузнец, такой же хмурый и черноволосый, как Никита, мрачно взглянул на них.

– Здравствуйте, господин Кожаный! – сказали ребята вразнобой.

– Пап, опять решетки? – спросил Никита.

Кузнец не ответил ни ему, ни ребятам, только ухнул молотом по наковальне мимо алеющих прутьев…

– А мама где? – не отставал Никита. – Почему замок на двери?

– Дядю твоего, конюха, арестовали. Помогал шарлатанам. Это я для него решетки… – Кузнец не договорил и еще раз ухнул молотом так, что искры полетели.

– Так где мама? – повторил Никита.

– Обиделась… – проговорил кузнец, отвернулся и начал пить воду из ковшика.

– Так она к бабушке ушла? За то, что ты решетки для дяди Луки Подкованного делаешь? – на удивление спокойно уточнил Никита.

– Ну…

В кузнице воцарилась тишина. Никита стоял, молча глядя на медленно остывающие решетки. Но Натка и Илья с тревогой смотрели на него.

– Это тюремные решетки? – спросила Маша. Ей никто не ответил.

– Хочешь, иди тоже к бабушке, – тихо сказал кузнец. – Что мне было делать? Если я сегодня откажусь, завтра я и вы со мной за решеткой окажетесь…

– Папа, – так же тихо, но твердо сказал Никита. – Бросай эту фигню. У тебя срочная работа. Ты должен немедленно сделать броню для Маши Некрасовой, сквозняка, который свергнет Мудреного.

Маша подняла голову и пристально посмотрела в глаза мужчине. Что-то подсказывало ей, что именно сейчас ей лучше не задавать вопросов.

– Снимай куртку, – приказал Никита, и девочка моментально повиновалась, отвязав сначала от пуговицы шапочку с синим огоньком.

Кузнец начал внимательно осматривать куртку, цокнул языком при виде «молнии», запыхтел, как ежик, пройдясь пальцами по подкладке, потом куснул рукав и задумался.