Первая научная история войны 1812 года

Итак, потомственный русский дворянин и офицер столь легкомысленно бросает свою девушку в лапы «нехристей», потому что его слуга сбежал. Надо отметить, что так поступил большой процент слуг: они бросили своих хозяев в считанные минуты. Русское общество было атомизировано и разобщено, война всех против всех, шедшая годами, обретала конкретную форму. Вспоминается знаменитая сентенция В.В. Розанова о России, которая «слиняла» в 2–3 дня. Наполеон перешел границу — и все просто побросали города, девушек, хозяев — и стали убегать.

Личный секретарь Наполеона барон Агатон Фэн сообщает: «Вскоре донесения с наших аванпостов, пленные русские и перехваченные курьеры уже не оставляли никаких сомнений в беспорядочном отступлении неприятеля и отсутствии у него сообщения с отдельными корпусами. …Таким образом, осуществилось все, предвиденное Наполеоном при наступлении на Вильну».⁵⁸ Тот же А. Фэн совершенно справедливо цитирует мнение еще одного участника похода (Жоржа Шамбре): «Наши действия не оставляли русским иных средств к спасению, кроме поспешной ретирады. …Им пришлось сжечь большие магазины, устроенные на сей границе; все отставшие солдаты попали в плен, а некоторые из них, будучи поляками, пополнили наши ряды. И, наконец, они потеряли свои обозы».⁵⁹

Здесь стоит подчеркнуть, что пропагандистский тезис, въевшийся в отечественные учебники истории, о том, что Наполеон перешел границу без объявления войны — категорически лжив! За двое суток до переправы (22 июня) посол Франции в Петербурге Ж.А. Лористон (1768–1828) вручил управляющему Министерством иностранных дел и председателю Государственного совета России А.Н. Салтыкову (1736–1816) ноту объявления войны: «…Моя миссия окончилась, поскольку просьба князя Куракина о выдаче ему паспортов означала разрыв, и его императорское и королевское величество с этого времени считает себя в состоянии войны с Россией».⁶⁰ Вот оно как! А ведь вы и не знали, что, с юридической точки зрения, первой войну Франции объявила именно Россия — причем задолго до 24 июня! Я полагаю, что абсолютное большинство читателей не в курсе и того, что в 2.30 ночи (то есть еще перед стартом вторжения) 22 июня 1941 года посол Германии в СССР Фридрих-Вернер Эрдманн Маттиас Иоганн Бернгард Эрих, граф фон дер Шуленбург (1875–1944) явился к министру иностранных дел СССР В.М. Молотову (1890–1986) с нотой официального объявления войны.⁶¹

На самом деле, уже после приказа (вскоре отозванного) царя Александра начать наступление в октябре 1811 года говорить о том, что Наполеон «начал войну» нет никакого смысла: а запрос послом России во Франции паспортов за несколько недель до переправы французов через Неман окончательно свидетельствует о том, что именно русская сторона стала зачинщиком столкновения. И первые выстрелы прозвучали именно с русского берега (по разведывающим местность наполеоновским офицерам).

Кстати, об этом не пишут мои коллеги-историки, но многие офицеры армии Наполеона даже не упоминают о переходе границы, так как не считали Литву территорией России. К примеру, польский генерал Дезидерий Хлаповский (Dezydery Chłapowski: 1788–1880) писал: «Столь позднее выступление в поход и все расположение войск ясно доказывали, что Наполеон хотел только запугать императора Александра… Как только мы пришли в Вильно, то стало еще более очевидным, что император не хочет войны, так как он до последнего момента не переставал вести переговоры с Александром. В Вильно без всякой цели простояли две недели. Наконец, Наполеон убедился, что русский император не подпишет мира…»⁶²

Общеизвестно, что и многие русские офицеры воспринимали «исконную Россию» только со Смоленска.

Об этом не задумывались мои коллеги, но в предшествующие войне годы и десятилетия Россия с такой скоростью захватывала и присоединяла огромные территории и целые страны, что, с фактической точки зрения, очень сложно говорить о каких-то точных и устоявшихся границах империи. Недавние разделы Польши (1772, 1793, 1795 гг.) и кровавая оккупация колоссальных пространств на западе, присоединение Грузии (1801 г.), присоединение Белостокской области (1807 г.), захват целой Финляндии (1809 г.), присоединение Бессарабии в самый канун войны 1812 года (28 мая!!!). Про ситуацию в Азии и говорить не приходится: в степи с «границами» было туго, подданных-кочевников считали не по количеству людей, а количеством «кибиток». Показательный документ: в постановлении Правительствующего Сената Военной коллегии от 20 января 1803 г. упоминалось о полном недоумении относительно границ: «По сочиненной в 1787 г. карте Российской империи видит (упомянутый Сенат — прим. мое, Е.П.) границею сей губернии от киргизских земель р. Эмбу, но поныне (1802 г.) сия граница губернии остается и, по какую черту степь и кочевье киргиз-кайсаков простирается. Ясного сведения в виду нет».⁶³