Первая научная история войны 1812 года

Тот же Лев Толстой в статье «Патриотизм и правительство» (1900 г.) уже негодовал: «Мне уже несколько раз приходилось высказывать мысль о том, что патриотизм есть в наше время чувство неестественное, неразумное, вредное, причиняющее большую долю тех бедствий, от которых страдает человечество, и что поэтому чувство это не должно быть воспитываемо, как это делается теперь, — а напротив, подавляемо и уничтожаемо всеми зависящими от разумных людей средствами. Но удивительное дело, несмотря на неоспоримую и очевидную зависимость только от этого чувства разоряющих народ всеобщих вооружений и губительных войн, все мои доводы об отсталости, несвоевременности и вреде патриотизма встречались и встречаются до сих пор или молчанием, или умышленным непониманием…»¹⁰⁸

Любопытна судьба первых публикаций статьи великого писателя, который к тому времени уже считался одним из символов России. Сочинение «Патриотизм и правительство» впервые смогли опубликовать лишь за границей — в Англии (В.Г. Чертковым в изд. «Свободное слово» в Англии в 1900 г.) и затем переиздали берлинскими издательствами: Гуго Штейница (1903 г.) и Н. Саspari (без обозначения года). В России статья была перепечатана в 1906 г. в изд. «Обновление» в Петербурге, однако тираж конфисковали…

При этом лично мое мнение таково: подлинная, неквасная (не такая, как у варваров), нелицемерная (откормленная на распиле бюджета) любовь к своей стране заключается в непрестанном выявлении недостатков и столь же непрестанном исправлении их, в постоянной интеллектуальной неуспокоенности. В перманентном поиске причин неудач и ошибок прошлого, чтобы избежать этих часто роковых ошибок в настоящем и будущем. Но для подобного необходимо научиться выявлять, видеть и говорить правду, распознавать истинное положение дел сегодня и вчера. Иначе мы останемся заложниками незнания, которое неизбежно приведет к новым неудачам или катастрофам.

Пользуясь неказистой, но часто приводимой в пример квасными псевдопатриотами аналогией родины с матерью, скажу: если вы видите, что ваша «мать» больна или лежит пьяная — то ваша любовь к ней заключается не в том, чтобы закрыть глаза на проблему или, что совсем уж маразматично (а, зачастую, так и происходит), кричать на всех перекрестках, что вот это и есть истинное здоровье и истинная «духовность», а незамедлительно начать лечение! Да, для подобного подхода (для «лечения») нужно неизмеримо больше интеллекта и сердечных сил, чем для полоумных криков (тем более, если эти крики приходятся «ко двору» режима) — но тем оно и ценнее, и честнее, и достойнее звания Человека и Гражданина. А теперь от термина «гражданин» — возвращаемся в 1812 год, в страну крепостного рабства, где людей продавали как скотину, часто отдельно от семьи.

Кстати, а что в итоге? За что сражались? В середине июня 2015 года блогеры обсуждали, например, такую новость: «В подмосковном Павловском Посаде для жилой застройки полностью сравняли с землей кладбище героев Отечественной войны 1812 года. (…) По публичной кадастровой карте участок числится для индивидуального жилищного строительства. Соседний дом, по всей видимости, тоже построен на месте захоронения» (Запись в «Живом Журнале» Николая Подосокорского от 15 июня 2015 года). В то же время во многих регионах администрация вынуждена отключать «вечный огонь», объясняя это тем, что на нем стали жарить сосиски (а были и совсем дикие случаи, обсуждаемые во всех центральных СМИ — когда пытались поджарить бомжа…). И это все на фоне ежедневной пропаганды казенного патриотизма, на что тратятся миллиарды бюджетных денег.

Недавно вновь я посетил музей-панораму «Бородинская битва»: он представляет собой жалкое зрелище. Проваливающиеся плиты перед входом уже несколько месяцев огорожены веревочкой на палочках («вдруг какой иностранец провалится — скандал будет», — прокомментировал мне эту ситуацию сотрудник); некоторые облицовочные плиты фасада рухнули, здание проседает и от этого натягивается проводка (что весьма опасно), само полотно Ф.А. Рубо (1856–1928) требует очередной реставрации и перетяжки. Однако нерадивое отношение ответственных чиновников к зданию компенсируется невниманием посетителей: их я заметил всего несколько на все огромное пространство идеологически важного музея.

Уверен, вы об этом никогда не задумывались, но ведь те герои, солдаты и офицеры, которые погибли «не в тех» войнах — они практически забыты! Стоит только погибнуть в грязном окопе Крымской войны или утонуть в районе русско-японской — и вот вас уже нет ни в Военной галерее Зимнего дворца, нет на марках и открытках. Режиму невыгоден юбилей проигранной войны — значит, о погибших никто не вспомнит (хотя обе приведенные мной в пример войны были также развязаны царским правительством).