Первая научная история войны 1812 года

Почему этот важнейший для русских бой был ими проигран? Да, мы уже знаем, что расположение войск было преступно ошибочным, что М.И. Кутузов почти не командовал, но все же офицеры и солдаты были в обороняющемся положении — и могли хотя бы и без талантливого перехода в наступление, но просто отстоять свои позиции. Что нам сообщают документы? Многое объясняет приказ самого М.И. Кутузова по армиям от 10 сентября (29 августа — ст. стиля) 1812 года. В нем он, в частности, вынужден браниться: «…в сражении при Бородине заметил я, что рядовые при самом начале оного, в большом числе оставив команды свои, уходили назад под предлогом препровождения раненых или отзываясь, что расстреляли все патроны… в преграду чего предписывается всем гг. командующим частьми войск объявя солдатам под опасением строгого взыскания, наблюсти, чтобы они не стреляли иначе, как в дистанции верного выстрела… Раненых же провожать только тем, которые из ополчения в ряды вступили, и только до первой цепи, назади линии нашей расставленной».²⁷⁰ И далее про поимку упомянутых трусов «воинской полицией». Таким образом, речь идет о массовом явлении уклонения от боя, фактически трусости. Как же так? В такой день, после молебна, перед лицом своих товарищей?! Кстати, возвращаясь к теме недосозданного еще тогда «русского» языка: обратите внимание на неудобочитаемость текста — хотя М.И. Кутузов, как человек большую часть жизни использующий французский, как мог свою речь культивировал.

Тем не менее, объясняя причины поражения русской армии, необходимо начинать с констатации безответственности, лени и непрофессионализма главнокомандующего — М.И. Кутузова. Именно он неверно расположил войска, он фактически не руководил боем, он способствовал созданию ненормальной психологической атмосферы в штабе (когда интригам был дан ход, а сам Кутузов часто отдавал приказы нижестоящим, минуя командующих 1-й и 2-й Западных армий, тем самым подставляя их). Тот же Кутузов не начал отход вовремя (утром), когда уже было очевидно, что сражение проиграно, и можно было хотя бы сохранить боеспособность армии.

Вина была и на многих генералах, которые дурно распоряжались, на немалом числе офицеров, которые трусливо бежали с поля боя, покидая своих солдат (впрочем, и среди них были дезертиры и мародеры). Мало кто знает, но после сражения не были награждены не только упомянутые Ф.П. Уваров, но еще 13 генералов регулярных войск! Более того — ВСЕ генералы казачьих войск (и атаман М.И. Платов) и ополчения (!) остались без наград! Но самый показательный факт (о нем не упомянул ни один из авторов описаний войны 1812 года) касается рядовых и унтер-офицеров: лишь 4 % из них получили Знак отличия!²⁷¹ Это как же плохо надо было себя проявить в тот решающий день?! Были и другие бытовые проблемы, негативно повлиявшие на исход баталии для русской стороны — среди них пьянство (оно уже отмечалось французскими мемуаристами во время Смоленского сражения). К примеру, участник сражения, вюртембергский обер-лейтенант Генрих фон Фосслер (1791–1848) вспоминает о том, что «многие из них (из русских — прим. мое, Е.П.) были пьяны».²⁷²

Продолжая выяснять итоги битвы — узнаем потери сторон.

Практически все русские историки-участники войны 1812 года, а затем исследователи девятнадцатого века определяли потери русской армии в 50–60 тыс. человек!²⁷³ Журналисты газеты «Литовский курьер» в статье от 16 сентября 1812 года исчисляли потери русских в 50 тысяч человек.²⁷⁴ Автор первого обстоятельного описания Русской кампании (в 1812 г. — подпоручик Свиты Его Императорского Величества), генерал-майор Дмитрий Петрович Бутурлин (1790–1849), называл цифру в 50 000 чел.; адъютант М.И. Кутузова А.И. Михайловский-Данилевский свидетельствовал о потерях в 55 000 чел.; осведомленный французский историк, крупный государственный деятель и современник событий Луи Адольф Тьер (1797–1877) определял ее в 60 000 чел.²⁷⁵

Заслуженный профессор и почетный член Императорской Николаевской военной академии, генерал от инфантерии, известный военный историк Н.П. Михневич (1849–1927) заявлял: «Русские потеряли почти 50 процентов».²⁷⁶ Тот же Н.П. Михневич на страницах знаменитого семитомного издания (коллективная монография), посвященного столетнему юбилею, который подводил итог достижениям историографии дореволюционного периода, называет точную цифру: 57 000–58 000 человек.²⁷⁷ Авторы другого коллективного исследования 1912 года определяли потери армии Кутузова в эти же 57 000–58 000 чел.²⁷⁸