Первая партия (СИ)

— Ну, Шикамару, — бравируя, натянуто осклабился Наруто. Первые шесть пунктов плана собеседования из головы предательски улетучились. — Ты знаешь, что такое клитор и где он находится?

Комментарий к Первые реформы: Наруто

Писать способного!Наруто, не перегибая палку очень сложно, но я попыталась.

Дела у него, как видите, идут отлично хД

========== Первые реформы: Хината ==========

Она была безупречно одета и причёсана, покидая территорию клана. На небольшом расстоянии от главного входа, где находились стражи, её уже ждал Киба.

Хината кивнула ему, робко улыбаясь.

Он сразу же принялся тараторить обо всём на свете, и стражи расслабились.

Только Хината и Киба знали, что таков был план. Хорошо.

Они прошли круг по рынку, поели данго. Когда палочки были выкинуты, Киба вдруг вспомнил, что ему надо в офис за бумагами, совсем забыл, что их надо скоро дать Саске на подписание. Громко жестикулируя, он, дёргая наследницу клана за рукав, потащил её к зданию новой полиции. Хината не сопротивлялась. Соклановцы, сидевшие в разных чайных с товарищами, не заострили внимания. В конце концов, ничего нового, каждый Хьюга наслышан о разгильдяйстве и неряшливости Инузука.

Хорошо.

Здание пестрило людьми, которые то входили, то выходили. Киба споткнулся на входе, ухватился за дверной косяк, на котором толстым слоем краски была замазана печать, тонкий пульс чакры остался незамеченным прохожими с банданами ниндзя, и Хината позволила себе выдохнуть. В кабинете Саске Инузука уже не пришлось играть на публику, и нужные печати были активированы спокойно.

Хината элегантно устроилась в кресле для посетителей. Киба закрыл за собой дверь, покидая комнату.

Саске, уронив голову на сцепленные руки, спросил, не здороваясь:

— Ну так?

— Старейшины Наоки и Таканахана, — почти выдохнула Хината, заставляя себя смотреть Учиха в глаза. Она дрожала, но не от страха, а от собственной дерзости. — Они должны умереть. Иначе ничего не получится.

Саске задумчиво хмыкнул, прикрыв глаза.

— Естественная смерть, полагаю?

Хината кивнула:

— Они ровесники Третьего.

— Значит, участь «спокойно уйти во сне», не так ли?

— Да, — она нервно облизнула губы. Здесь можно показывать эмоции, даже нужно. — Останутся ещё двое, они не так радикальны и их можно будет убедить.

— Уверена? Я понимаю желание не вызывать подозрений, это логично. Тем не менее…

— Радикалы перестанут давить на отца и Ханаби, — тихо ответила Хината. — У меня появится необходимая… мобильность, и можно будет начать работу. Их можно убрать… одного хоть сразу, второго позже. С разницей в несколько месяцев.

— И что, все поплачут и будут готовы идти дальше? — скептически приподнял бровь Саске.

Хината слабо улыбнулась:

— Плакать никто не будет. На старейшинах помладше, поколения саннинов, можно рассчитывать в ослаблении хотя бы некоторых правил и уставов. Это мне и нужно. Саске-сан, — она набрала побольше воздуха в грудь, — после смерти радикалов сюда можно будет устроить Неджи.

— О. Я понял. Вы с ним…

— Мы работаем вместе, — и как тяжело за это пришлось бороться. Хината собиралась дать ему ту свободу, о которой всегда мечтала — не АНБУ, но и не клан, а полиция. Тот вариант, который отнюдь не пустота между молотом и наковальней.

— Значит, старейшины Наоки и Таканахана, — задумчиво прикусил губу Саске. — Я поговорю с Сакурой. Это будет довольно легко устроить, с её-то призывом. Кого первым?

— У Таканаханы-сан проблемы с сердцем, — не задумываясь, ответила Хината. Женщин, отравленных собственными нереализованными амбициями, надо убирать первыми.

Они кивнули друг другу, и Хината покинула кабинет. У выхода с полицейского участка к ней присоединился Киба, активно жестикулируя и рассказывая что-то про свою старшую сестру. Соклановец в чайной напротив даже бровью не повёл. В конце концов, ничего подозрительного.

Хината почти не удивилась собственной жестокости. Жестокости ли? Она помнила тот момент, когда в её ладони впервые опустились «Мемуары Учиха Фугена» — Киба достал копии сразу же после публикации всем членам команды 8. Она помнила, как прочитала книгу от корки до корки, как нарастал в груди ужас понимания того, что Хьюга могут быть следующими.

Время никого не ждёт.

Ужас, сковавший тело и опустившийся на разум, оставил только одну мысль — спасти Ханаби и Неджи, спасти младшую сестру и кузена, из которых вполне осознанно пытались вырастить боевые машины.

Хината росла в страхе, в страхе перед старейшинами, в страхе перед отцом, в страхе перед Неджи и Ханаби и за них, в страхе перед несоблюдением устоев и традиций клана. Нельзя нервничать, нельзя плакать, можно только слушать, кланяться и повиноваться. К страху она привыкла, он не представлял ничего нового, но ужас, ужас был намного хуже.