Первая после бога

Дева Ночь, как он орал! А Дира слушала. Не только потому, что в тупом оцепенении сказать ничего не могла. Но ещё из-за понимания: виновата. Проблем супругу её семья и впрямь причинила немало. Да и запрета ослушалась. Между прочим, запрета обоснованного. Только вопль о том, что она совершенно не думает о чувствах мужа, пробил панцирь молчания.

— А для тебя мои чувства значат хоть что-то? — спросила Дира, ещё даже хорошенько не сообразив, зачем и спрашивает-то.

Впрочем, внятного ответа она так и не получила. Не собирался ей Ван’Риссель отвечать. Он желал донести до жены, насколько пострадал. И от её собственных выходок в том числе. Всё бы ничего. Может, дело бы и закончилось миром, не ляпни Меркер что-то вроде: «Туда твоим родственничкам и дорога!».

Тут-то разом и вспомнился мешки, а поверх них верёвки, уже не кажущиеся маленькими, треск провалившегося пола, запах. И юная леди Ван’Риссель отвесила супругу хорошего леща. Дело в том, что Дира серьёзно, без дураков, собиралась стать хирургом. А для них простая примитивная физическая сила необходима. Потому и мячик каучуковый постоянно в пальцах мяла, и по утрам тяжеленный табурет на вытянутых руках держала, и плавала при первой возможности. Меркер же, за собственной внешностью следивший тщательно, спортивными упражнениями не утруждался. Потому и очутился лорд в весьма унизительном положении: на полу, в щели между камином и комодом, с разбитым в кровь носом, да ещё и затылком об стену хорошенько приложившись.

Ночь Дира в городской родительской квартире провела: пустой и словно всем ветрам открытой. Вещи отсюда уже вывезли — на аукцион. Их стоимость, как и цена самого помещения с деревенской усадьбой, должны были покрыть назначенный судом штраф. Кассел до утра просидела на голом полу в бывшей своей комнате, слепо уставившись в такое же голое, лишённое занавесок и портьер окно. За стеклом, почему-то грязным, словно его годами не мыли, только чернота разливалась. А она смотрела и смотрела, слушая, как в стенах тихонько скребутся мыши.

В университет утром Кассел заявилась в мятом и не слишком свежем платье — единственный раз за всё время учёбы. И записалась свободным слушателем на курс доктора Лангера. Приняли её без писка. Нейрохирургию студенты предпочитали стороной обходить, считая чересчур сложной и в принципе никому не нужной.

* * *

Возвращение в реальность приятностью не отличалось. Во-первых, едва не на бегу врезавшись в другого человека, мало кто будет ощущать себя комфортно. Во-вторых, человек этот, решивший доктору дорогу перейти, оказался на редкость твёрдым. В-третьих, меньше всего Дира хотела бы сейчас столкнуться с Варосом, да ещё в прямом смысле этого слова.

— Осторожней, девушка! — с мягкой укоризной прогудел блондин, заботливо поддержав врача под локоток. — Так же и разбиться недолго!

Тут-то до доктора и дошло, как ей повезло: втемяшилась она в младшего близнеца. Хотя могла бы и раньше сообразить. С чего бы старшему разгуливать по больничному парку в халате и пижаме, хоть и шёлковых, драконами разукрашенных.

— Простите, — пробормотала Дира, потирая вполне серьёзно ушибленное плечо. — Просто я… Извините.

— А с чего извиняться-то, ничего же страшного не случилось, — гордость империи улыбнулся. Хорошая всё-таки у него улыбка была. Лицо становилось мягче, что-то мальчишеское появлялось. Не ангельское, а хулиганисто-проказливое, но дружелюбное. — Постойте, вы же доктор Кассел, да?

— Да, я к вам как-то заходила, — кивнула хирург, соображая, как ей смыться, чтобы это ни выглядело совсем уж по-хамски.

В конце концов, этот Варос ей ничего плохого не сделал.

— И жизнь спасли, — хмыкнул звездун. — Наверное, тоже походя.

— Перестаньте, — поморщилась Кассел, никаких таких разговоров не признававшая в принципе.

— Почему? — вполне искренне удивился гигант.

— Потому что я не большая поклонница банальщины, — выпалила Дира, видимо, всё ещё пребывающая «не в себе». А пора было уже и возвращаться. — Как я должна отвечать на подобное? «Это только моя работа!» или «Так на моём месте поступил бы каждый!»?

— А просто согласиться со спасибо не? — не слишком понятно поинтересовался блондин, по-собачьи голову к плечу наклонив.

— Приняла. Тему можно считать закрытой? Разрешите… — не слишком вежливо ответила доктор, прикидывая, как бы ловчее обойти эту груду мышц. Да спохватилась. Врачебный долг хоть и с запозданием, но всё же взыграл. — Постойте, а что вы тут делаете?

— Гуляю, — честно призналась гордость.

— Это я понимаю. Меня интересует, почему вы гуляете, а не лежите в постели? Между прочим, вставать вам ещё рано. Тем более навещать фанаток! Хотите обратно в реанимацию отправиться?

— Да с чего вы?.. — смутился громила, даже скулы покраснели. И, между прочим, от этого он стал раз в двадцать симпатичнее. — Да нет, никого я не навещал. Наоборот, и вылез пораньше. Думал, никого не встречу. Ну, ноги размять захотелось. А то всё лежу и лежу, тошнит уже.