Первая спецслужба России. Тайная канцелярия Петра I и ее преемники. 1718–1825

При Александре же впервые в российской истории Особой канцелярии были запрещены пытки при следствии по политическим делам, хотя иногда явочным порядком они и продолжали применяться. Отдельные филиалы Особой канцелярии помимо Петербурга существовали в других крупных имперских городах. К предмету деятельности Особой канцелярии, как было записано в императорском указе об ее создании, относились: деяния и речи против самодержавной власти, заговор, измена царю, «тайные скопища» (то есть подпольные общества и союзы любой политической направленности), разглашение государственной тайны и возмутительные речи.

В плане методов и уровня жесткости Особая канцелярия очень быстро отошла от наивных пожеланий царского манифеста от 2 апреля 1801 года и вернулась к уровню системы тайного сыска при свергнутом императоре Павле. Подвалы следственного ее отдела и Петропавловская крепость вскоре наполнились очередными государственными преступниками, в том числе из числа тех относительных либералов российской элиты, кто в первые годы правления молодого императора Александра составлял его опору и был сторонником либеральной реформы.

Здесь слушалось дело главного александровского реформатора Сперанского, почти первого министра в первые годы александровских реформ, обвиненного во взяточничестве и заговоре с целью ограничения самодержавной власти в империи, высланного в итоге в 1812 году из столицы в Пермь. Здесь допрашивали арестованного бывшего любимца императора Александра I — Василия Каразина, осмелившегося в письме монарху критиковать систему военных поселений по проекту графа Аракчеева. Формально Каразин также обвинялся в мздоимстве, в получении взяток от калужского губернатора Лопухина при проверке жалоб на него, но истинной причиной было именно его послание царю, в котором критиковались военные поселения и излишняя активность самой Особой канцелярии с печальным выводом Каразина: «Повсюду у нас царит шпионство!» И это в письме от бывшего верного слуги читал император, сгоряча в первые месяцы своего правления пообещавший всем упразднить на Руси тайный сыск. На полях послания Каразина император Александр оставил для потомков свой вердикт: «Дурак! Не в свое дело вмешался!» Так же сурово тайным сыском был одернут дворянин из Лифляндской губернии Бок, осмелившийся в 1818 году послать императору письменный проект российской конституции и учреждения в стране парламента (дворянского сейма). Бок по приказу императора Александра Павловича арестован Особой канцелярией и осужден к тюремному заключению, из Шлиссельбурга в 1828 году его выпустит уже новый император Николай I, но несчастный прибалтийский поборник конституционной монархии будет уже неизлечимо болен психическим расстройством. Так бывший демократ на троне и почти «первый республиканец из Романовых» первых лет своего правления практически вернулся в вопросах политического сыска к практике своего деспотичного отца.

Постепенно полностью вернулись в арсенал следствия тайного сыска и пытки, хотя их никто и не легализовывал. Напротив, еще в 1801 году Александр вновь законом запретил добывать показания с применением пыток и даже угроз их применения. Историки и правозащитники до сих пор не могут объяснить смысла этого его указа. Ведь в российском законе пытки в политическом следствии уже были в 1774 году запрещены его бабушкой Екатериной II, и никто об отмене екатерининского указа никогда не объявлял, а фактическое применение пыток без законного их обоснования не прекратилось и при самом ее внуке Александре Павловиче.

Этот переход в годы правления Александра I от закрытия павловской экспедиции к созданию собственной и столь же жесткой системы политического сыска отмечают многие исследователи. Он произошел где-то в районе 1810–1811 годов, когда понемногу Александр отошел от идеи глобальной реформы в империи по проекту Сперанского, начав вновь «замораживать» политический климат в стране. Именно в это время относительного либерала на посту главы Особой канцелярии графа Санглена (может быть, самого либерального и не жестокого лично главы этой спецслужбы с 1718-го по 1825 год) сменил более жесткий и преданный царю фон Фок. И.Л. Бунич в своем исследовании о Романовых «Династический рок» пишет: «Разогнав в первые дни своего царствования ненавистную всем Тайную канцелярию, наводившую ужас на всю страну с петровских времен, и запретив пытки, он немедленно основывает тайную полицию с гораздо большими полномочиями и гораздо меньшей ответственностью… В тайную полицию идут служить те же сотрудники покойного Степана Шешковского, и преемственность карательного органа, а равно его методы остаются непрерывными со времен отцов-основателей: Толстого, Ушакова, Шувалова и «незабвенного Степана Ивановича», как любил говаривать генерал Макаров — бывший заместитель Шешковского. Более того, вводится специальный орган контроля над тайной полицией с ежедневным докладом императору»[18].