Первая спецслужба России. Тайная канцелярия Петра I и ее преемники. 1718–1825

Хотя нельзя не отметить этот гигантский прорыв при Петре I в деле российской дипломатии, а также «секретной дипломатии», как до создания отдельной службы внешней разведки в Российской империи именовали этот процесс. Самые ярые ненавистники Петра I даже эти его заслуги подвергают сейчас сомнению, не желая даже в установлении постоянных дипотношений с иностранными державами и в становлении при нем российской разведки увидеть прогресс его царствования. Приходилось читать, что и здесь Петр всего лишь плагиатор европейских образцов. Что и здесь все уперлось в красивую внешнюю витрину реформ. Что видимость петровского прорыва в дипломатии-разведке — это несерьезные его посольства при чужих дворах, собственные «великие посольства» с бесконечным развратом и пьянкой за границей, вывоз приближенными к нему казнокрадами типа Меншикова награбленного добра в голландские банки и так далее. Но здесь объективная реальность явно на стороне Петра, как бы ни относиться к нему лично. Его дипломатия дала заметные плоды, разведка под маской дипломатии при Петре встала на ноги до уровня среднеевропейского государства, и в целом Россия стала европейской державой. Жестокостей и безобразий петровского правления все это не извиняет и не оправдывает, но в плане организации разведки прогресс Петровской эпохи бесспорен.

До Петра дипломатические отношения Москвы с иностранными государствами носили хаотичный и разовый характер, то же касалось и разведки «с оказией». Сам же Петр не только первым из русских государей лично стал выезжать на переговоры с иностранными монархами (а до него последним был князь Киевской Руси Изяслав, в XII веке ездивший в Европу за помощью от римского папы и польского короля в борьбе с династическими врагами в Киеве), и он не просто учредил постоянные посольства России в чужих столицах. Он создал внешнюю разведку в ее нормальном понимании. Толстой, Волконский, Паткуль — только самые яркие и монументальные ее разведчики-резиденты, были и сотни других агентов петровской разведки за границей из числа российских подданных или завербованных ими иностранцев.

Масштаб и размах петровской разведки тоже несравним с допетровскими временами. Хотя и тогда русские агенты добирались до Индии или Китая, но это были разовые тычки на ощупь с задачами: «Поспрашивать, кто главный в земле Индийской» или «Сведать, каково здоровье свейского короля Карлуса». При Петре же разведка России расправила плечи и пыталась разбросить щупальца своей сети как можно дальше по миру. Она уже не кучковалась в Польше, Швеции или Турции, осваивая неведомые ей ранее и, казалось бы, еще не самые важные для внешней политики России направления. Она прощупывает возможность союза с иранским шахом Тахмаспом в плане совместного давления на общего врага — Османскую империю (впервые православная Россия предлагает военный союз исламскому государству — реалии внешней политики становятся важнее прошлых принципов). Петр посылает очередное посольство с разведчиками в его составе в Индию, без устали разведывает обстановку в странах Центральной Азии (Хиве, Бухаре, Коканде, Джунгарии), итальянский разведчик из русского Посольского приказа Флорио Беневени склонял к союзу с Россией племенных вождей Средней Азии и казахской степи. Петровский посланец Спафарий первым прибыл в Пекин и установил дипотношения с китайской Цине кой империей. В Индию тайно, а не в составе посольства отправляются петровские разведчики адмирал Вильстер, капитан Мяснов и поручик Кошелев, при этом им предписано на обратном пути побывать на Мадагаскаре и предложить союз с Россией местному правителю. Кому до Петра Алексеевича в Москве было дело до союза с королем Мадагаскара, и многие ли до него в России вообще о Мадагаскаре слышали. За эту деятельность на международной арене Петру можно было бы сохранить прилипший к нему титул Великий, которого, возможно, он и не заслуживал за свою деятельность во внутренней политике в его империи, но история этот титул уже отдала ему навечно.

Еще одно отличие петровской «секретной дипломатии» от предшественников — она перестает быть пассивным собирателем информации для русского царя, начинает составлять и организовывать разведывательные комбинации за пределами России, участвует в хитросплетениях с участием иностранных разведок. Это уже гораздо более сложный уровень внешней разведки, чем просто сбор и анализ информации. Россия в петровское время отказывается от многих устаревших установок, казавшихся ранее незыблемыми. До Петра к Османской империи относились только как к исчадию ада, которое надо стереть с политической карты мира и отомстить тем «злым басурманам» за разгром братской Византии. Когда еще допетровской Руси в 1621 году Османы предложили военный союз против Польши, к предложению «басурман» отнеслись настороженно: как можно заключать союзы против христиан, пусть и латинской веры, с этими исчадиями ада. В итоге на Польшу выступили без турецкой поддержки, войско воеводы Шеина «добрыми христианами» поляками разгромлено, а сам он попал в плен.