Первая спецслужба России. Тайная канцелярия Петра I и ее преемники. 1718–1825

Такие споры затягиваются затем на века, поэтому вернемся к конкретному вопросу реформы Петра III в нашей сфере тайного сыска в Российской империи. Независимо от того, был ли он идеалистом Дон Кихотом, бросившимся в заведомо неравный бой с набравшей обороты мельницей тайного сыска в России, или в роли хладнокровного архитектора более современного здания русского сыска просто проиграл свою партию, в политическом плане более всего его власть ослабил указ о закрытии Тайной канцелярии, выбил одну из главных опор российского самодержавия, которую тут же погубившая его наследница-супруга поторопилась приставить на место.

Глава 6 ЕКАТЕРИНИНСКИЙ ВЕК ТАЙНОГО СЫСКА В РОССИИ

В 1762 году деятельность быстро восстановленной Тайной канцелярии при Екатерине Великой продолжилась, а во главе ее был поставлен небезызвестный Степан Иванович Шешковский. Свое участие в свержении мужа (в его убийстве виновной себя Екатерина не признала, объявив о смерти мужа в Ропше от обострения геморроидальных колик) и восшествие на его трон новая императрица с титулом Екатерины Великой объяснила неким обращением к ней с просьбой о том делегатов от народа российского. Об этом же говорилось в знаменитом первом манифесте царицы Екатерины II, который написал ее соратник по перевороту Теплов и который зачитывали с приходом ее на царство в петербургских церквах. Здесь тоже говорилось о требовании народных делегаций к Екатерине с просьбой править страной и о том, как недалекий солдафон Петр III своими нелепыми действиями мог бы довести страну до бунта против его власти.

В своем письме другу и бывшему любовнику Станиславу Понятовскому, будущему королю Польши, Екатерина ни о каких депутациях из толщи народа уже не пишет, приводя в оправдание свержения мужа уже более практичные соображения. Петр хотел, по ее словам, изменить России и сменить веру, а ее саму уже приказал арестовать и заточить в монастырь, чтобы жениться на Елизавете Воронцовой. Правда, в приказе на убийство мужа Орлову и компании Екатерина не признается даже любовнику, развивая ту же тему «геморроя и изношенного сердца», даже пишет о своем приказе вскрытия трупа Петра для подтверждения его ненасильственной смерти.

О том, что неизвестные истории делегаты от народа просили новую императрицу заодно восстановить упраздненную покойным супругом Тайную канцелярию, нигде не упоминалось, но, видимо, это тоже подразумевалось мифической делегацией от народа как само собой разумеющееся решение. На самом деле Екатерина не занимала вдруг опустевший после смерти мужа престол, а была сердцем заговора по ликвидации супруга-императора и захвату таким образом трона, стремление же власти прикрывать свои действия по любому значимому поводу «просьбами трудящихся», как видим, имеет давнюю и еще досоветскую историю. Тайная канцелярия была полностью восстановлена с косметическими реформациями и под началом новых людей. Для Тайной канцелярии наступил третий этап ее жизни, так называемый золотой век Екатерины II в Российской империи.

Этот уже третий вариант Тайной канцелярии заметно отличался от первого, еще петровского образца. Отчасти он стал более приближенным к европейским стандартам по сравнению с петровской и аннинской версиями Тайной канцелярии. Как Екатерина свои пьесы сопровождала сноской «в подражание Шекспиру», так и ее Тайная канцелярия некоторые черты заимствовала у франко-германских образцов организации еще стихийного тайного сыска. Во всяком случае, русские его особенности прошлого в виде «сыскных изб» в губерниях или выкриков «Слово и дело!» уже не вернулись к реальности, их время в российской истории прошло окончательно, а реформа Петра III их добила. Ставшая равноправным игроком европейской сцены Российская империя требовала уже более современной тайной полиции.

Сама Екатерина это вполне понимала. Одно из немногих дошедших до нас ее высказываний на тему тайного сыска — «Доносчиков не терплю, но доносы необходимы» — звучит вполне в духе европейских традиций той эпохи. Одним из первых ее приказов при занятии престола Российской империи было поручение губернаторам, продолжавшим в провинции заменять собой Тайную канцелярию, направить в места массового скопления народа как можно больше лазутчиков и шпионов. Отчитываясь о выполнении этого приказа императрицы, московский губернатор Волконский докладывал, что направил «надежных людей для подслушивания разговоров в кабаках, торговых рядах и банях», и между дворянами лазутчики тоже отправлены.

Да и писавшая в подражание Шекспиру пьесы Екатерина Великая, не задумываясь, на все время своего правления запретила российским театрам ставить его «Гамлета», усматривая в шекспировском сюжете параллели с собственным актом свержения и убийства царствующего мужа. Ее сын и наследник Павел даже во время своей поездки в Вену откажется в страхе перед матерью смотреть «Гамлета» в венском театре по приглашению императора Иосифа И.