Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой

У Горринджа хватало и своих проблем. После ухода в Персию XIII корпуса Халил вынужденно сократил линию фронта, оставив часть позиций на правом берегу Тигра, но британский командир мог только медленно и без боя занять брошенные противником укрепления, на большее у него не хватало сил. С наступлением летнего обмеления рек британский корпус испытывал острейший дефицит снабжения. Ситуация настолько ухудшилась, что Горриндж начал сокращать пайки собственным солдатам, а имеющаяся коллекция речных судов и барж, серьезно сократившаяся из-за поломок после предыдущих месяцев авральной работы, переключилась на перевозку исключительно продовольствия и боеприпасов. Ни для каких других грузов места не хватало, и в результате многие подразделения остались в прямом смысле слова в лохмотьях, не имея к тому же ни палаток, ни шлемов от солнца. Недостаток медикаментов как в действующей армии, так и на тыловых базах в сочетании с так и не решенными санитарными вопросами привели к началу сразу нескольких эпидемий среди бойцов. Тиф, дизентерия, холера и малярия косили солдат сотнями. В июне из Басры эвакуировали 11 000 больных, при том что еще 16 500 тысяч остались в разбросанных по всему Ираку госпиталях. Восполнить потери оказалось практически невозможно. Прибывающие в Басру маршевые пополнения уже через несколько дней после выгрузки с кораблей практически в полном составе оказывались в госпиталях. Они не успевали доехать до фронта, откуда, в свою очередь, постоянным потоком шли баржи с больными.

Летние месяцы 1916 года стали временем кардинальной смены командования с британской стороны. Тяжелое осколочное ранение в последние дни боев под Кутом получил командир 7-й индийской дивизии генерал Янгхазбенд, его эвакуировали в Британию. Поражение нуждается в героях едва ли не больше, чем победа, и Янгхазбенд стал одним из них, получив охапку почестей и наград. После излечения в марте 1917 года его назначили на чрезвычайно престижную должность свадебного генерала в виде поста «хранителя королевских драгоценностей в Тауэре». При этом на своем месте остался командир 3-й дивизии генерал Кири, что дало ему дополнительный повод жаловаться на судьбу. В июле без особой помпы отозвали Горринджа. После короткого отдыха он получил пехотную дивизию на Западном фронте, которой и прокомандовал без особых успехов до конца войны. Этот этап его карьеры отмечен лишь двумя фактами: его крайне не любили подчиненные и его начальником штаба был будущий британский фельдмаршал Второй мировой войны Бернард Монтгомери. На должность Янгхазбенда назначили, несомненно, отлично проявившего себя командира 13-й дивизии генерала Мода, но командиром корпуса он пробыл всего месяц. В августе генерал Лейк достиг предельного для своего звания возраста нахождения на действительной военной службе — 60 лет, и военное министерство не увидело причин задерживать его дольше. Никто вслух и прямо не обвинял его в поражении под Кутом, но от такого пятна невозможно отмыться. Индийское руководство предложило на его место несколько своих кандидатур, но Робертсон отверг их все. Он больше не испытывал никакого доверия к «индийцам»[163]и принял решение еще раз повысить Мода. Таким образом карьера генерала Мода стала уникальной по любым меркам: за два военных года ему удалось вырасти с начальника оперативного отдела штаба дивизии до командующего армией. И при этом нельзя сказать, что он не заслужил столь быстрого продвижения.

Ситуация со снабжением стала нормализовываться к концу лета. Начатые Лейком масштабные работы по совершенствованию логистики медленно, но верно приносили плоды. В Басре осушили почти 50 квадратных миль территории, на которых возвели казармы, склады и мастерские. Углубили судоходный канал, построили глубоководные причалы. Из Индии прибыли плавучие краны. Для управления портом создали новую военно-гражданскую администрацию, для которой из Индии же прислали специалистов с опытом управления крупными портами. В результате срок ожидания разгрузки приходящих в Басру судов снизился с нескольких недель до трех-четырех суток, исчезли и огромные пробки из кораблей.

На суше развернули большую программу по строительству дорог и мостов, а также узкоколейных железных дорог. 75-мильная железнодорожная ветка от Басры через Насирию и Курну в Шейх-Саад «срезала» 95 миль реки, причем это был участок с наибольшим количеством мелей. До ее открытия перевозка на расстояние в 240 миль между Басрой и Шейх-Саадом занимала не менее четырнадцати дней, теперь грузы и людей доставляли всего за девять дней. Все эти работы потребовали огромного количества материалов, часто привозимых издалека. Так, например, камень приезжал из Йемена, дерево — из Индии и Персии, а почти все вагоны, рельсы и паровозы — из Британии.