Первенцы

Набившая оскомину последовательность повторилась: шлем стрелка скрылся за стеной, уступив место голове красноносого парня. Потом он тоже исчез, и Итка, выругавшись, уже прицелилась для второго броска, как вдруг из волчьей пасти вырвался хриплый вздох. Поднимая пыль, Тарда распахнула свои ворота.

Из замка к ним вышли двое вооруженных людей. Гашек напрягся, нащупал на поясе рукоять разбойничьего ножа. Но стражники всего лишь забрали их скарб и лошадей, сделав знак следовать за ними. Войдя в Тарду, у самых ворот Итка и Гашек встретили, наконец, наблюдавшего за ними юношу лицом к лицу: он выглядывал из-за плеча крепкого для своих лет старика, который, прищурившись, критически осматривал прибывших.

– Вовремя же вас принесло, – скрипучим голосом заговорил он. – Не успели хаггедцев выпроводить, как пошло поветрие. Съешьте, что даст Алеш, и поговорим, раз вы так хотели меня видеть.

– Вас? – переспросила Итка. – Это вы Матей из Тарды?

Старик хотел что-то сказать, но закашлялся и вместо ответа только покивал. Алеш похлопал его по спине, другой рукой протягивая им горшочек с какой-то вязкой субстанцией, по запаху напоминающей комок земли со свежей травой.

– Зачерпнуть двумя пальцами и под язык, – велел красноносый. Они подчинились. У этой грязи был на удивление приятный сладковатый вкус.

– Что это такое? – поинтересовался Гашек, сглотнув. Алеш в очередной раз внимательно к нему присмотрелся и, сделав какой-то вывод, покачал головой.

– Если скажу – скорее всего, вас вырвет.

Гашеку пришлось сдержать позыв. Итка посмотрела на него так выразительно, что он буквально услышал ее мысли: «Ну и кто дергал тебя за язык?»

Матей и Алеш провели их к маленькой деревянной пристройке во внутреннем дворе замка. Впрочем, рядом с тардовской башней что угодно выглядело бы маленьким – а крепостная стена, тем временем, охватывала внушительную территорию. На ней разместился едва ли не целый городок: люди сновали туда-сюда, занятые самой разной работой. Это место напоминало маленький Бронт – столь же живое и постоянно жужжащее, как пчелиный улей. Верно, не так уж неистово здесь бушевала болезнь. Алеш толкнул дверь домика, пропуская Матея и гостей вперед, вошел следом и опустил засов.

– Это зачем? – занервничала Итка. Юноша одарил ее тем же оценивающим взглядом, что и Гашека, но на этот раз ничего не ответил.

– Проходите, молодые люди, – позвал Матей из соседней комнаты. Пригнувшись, чтобы не удариться о дверной проем, Гашек зашел в скудно обставленное помещение с натопленной печкой в углу. При одном взгляде на широкую скамью у стены ему немедленно захотелось спать. На полу, довольно небрежно сложенные в кучу, лежали их с Иткой вещи. Старик сел за продолговатый стол у окна и пригласил их присоединиться.

– Алеш сказал, вы ищете работу, – начал он, отпив воды прямо из крынки. – По правде говоря, я уже нашел что искал, но для вас задание у меня будет. Так вот…

– Мы пришли не за этим, – перебил Гашек. Матей нахмурил седые брови. – Ваш брат служил конюхом у господ Ройд из Кирты, верно?

– Так он умер давно, – развел руками раздосадованный старик. – И Ройды все тоже померли.

– Лет двадцать назад вы приезжали в замок по просьбе господина Гельмута, – напомнил Гашек. – Провели там ночь, а затем уехали на лошади из его конюшен.

Матей взглянул на красноносого помощника – Алеш только пожал плечами. Итка резко выпрямилась и как будто приготовилась бежать.

– А тебе-то что? – наконец спросил старик. – Зачем прошлое ворошишь?

– Я его сын, – признался Гашек. – Незаконный. Мне нужно знать, зачем вы тогда приезжали.

– Вот оно что! – Матей, казалось, даже расслабился. – Будь другом, Алеш, принеси выпить да закусить. Помню тебя, братнин подмастерье. Имена только запоминаю плохо.

– Подожди! – вскочила Итка, схватив Алеша за рукав. – Никто не должен знать, что мы из Кирты.

– Да кому вы нужны, – обиделся красноносый и вышел.

– Не волнуйся, внучка, Алеш болтать не станет, – успокоил ее Матей. – А ты кто будешь?

Она кивнула на Гашека.

– Я его жена.

В этот момент он почувствовал себя крайне неуютно, но постарался не подать виду. Матей коротко усмехнулся:

– Что-то я так не думаю. Ты совсем еще девочка, уж прости мне мою прямоту. Издержки профессии.

– Какой профессии? – не поняла Итка.

– А по мне не видать? Неужто и запах выветрился? Медикус я, внучка. А это, – он указал на вернувшегося Алеша, – подрастает моя замена.

У Гашека вдруг что-то щелкнуло в голове, и по спине поползли нехорошие мурашки. Итка совсем растерялась. Молодой лекарь поставил на стол кувшин с ароматным элем и четыре кружки.