Первое королевство. Британия во времена короля Артура

Ключевые локации — форты на холмах, святилища и храмы, кладбища, курганы, древние межевые знаки, королевские поместья — были точками, вокруг которых выстраивался общий культурный ландшафт, подобный окрестностям форта Саут-Кэдбери или землям Мах-Тохуир. В практическом плане такие ландшафты формировали — и даже определяли — пространство жизни людей: именно здесь шла сельскохозяйственная и ремесленная деятельность, велась торговля, происходила выплата дани, проходили общие собрания. Эти ландшафты вдохновляли поэтов, описывавших горести и радости скитальцев. Быть изгнанным из родных мест, жить без родни и защиты властителя — это приносило почти физическую боль[515], несмотря на то что желание отправиться за горизонт так же старо, как род человеческий. Мегалиты, внушительные насыпи и рвы, городские стены, курганы бронзового века и круги-хенджи вписывались в общую картину: в представлении раннесредневековых поэтов их построило исчезнувшее племя гигантов[516]. На скалистых вершинах, в бездонных озерах и волшебных родниках, в особых деревьях, в извилистых реках обитали духи, благожелательные или враждебные к людям, чьи прихоти следовало исполнять, чтобы обеспечить себе безопасную дорогу, хороший приплод у скота и обильный урожай. Практические заботы большинства людей ограничивались экономикой и политикой сельского двора и вилла, реалиями власти и дани, но воображение пересекало границы множества взаимосвязанных ландшафтов — реальных и потусторонних.

Жители раннесредневековой Британии были внимательны к топографии и деталям ландшафта. Об их умении подмечать мелкие особенности очертаний, форм, значений и возможностей использования природных объектов свидетельствуют тысячи топонимов бриттского, латинского, древнеанглийского, гэльского и древнескандинавского происхождения. Путники раннего Средневековья внимательно разглядывали ландшафт и описывали дороги, по которым странствовали, делились полезными сведениями и знаниями о диковинных вещах, которые встретились им по пути[517]. Конечно, полезно знать, что впереди ждет крутой подъем, где не смогут пройти воловьи упряжки, или что холм характерной формы (отразившейся в названии) придется обходить вокруг, или что дальше путь лежит через реку и там есть брод[518]. Поселение, расположенное у брода, где реку пересекала римская дорога, часто получало наименование, оканчивающееся на — ford («брод»), например, strœtford (нынешний Стратфорд)[519]; но многие названия, помимо простого упоминания о переправе, отражали ее важные особенности: сложность/простота брода, его проходимость/непроходимость в определенное время года[520], даже характер русла[521]. Эти свидетельства систематического устного картографирования густой сети троп, дорог и судоходных рек показывают, что горизонты обитателей послеримской Британии были шире, чем можно предположить. Топонимы — настоящий кладезь различных сведений, а их тщательный анализ — одно из главных достижений исследователей раннесредневековой Британии.

И бритты, и их англоговорящие наследники использовали множество слов для описания очертаний холмов и долин: холмы с плоской вершиной, плавно переходящей в склоны, которые по мере спуска становятся либо более пологими, либо более крутыми (—ofer или —ora); большие округлые холмы (—beorg); холмы, поросшие лесом; долины с отвесными склонами и долины в форме чаши; узкие ущелья; а также особые места, где водились выдры, волки, лисы или гуси. Там, где пролегали привычные морские пути, заметные с воды береговые ориентиры получали описательные названия, помогающие морякам их опознавать. Топонимы сообщали о местах, очищенных от деревьев (—leah), и о заросших кустарниками пустошах, о лесах, где по осени кормились свиньи (bar-), о поселениях по берегам рек, где корабельщики могли найти помощников для волока или выгрузить свои грузы (—hyth). Леса и рощи (обычно — wudu) описывались самыми разными способами: это могли быть маленькие леса (—bearu: например, Багбеар (Bagbear) в Девоне — «лесок с барсуками»); специально поддерживаемые вырубки (—grœfe, как во многих названиях, заканчивающихся на — grove); леса, расположенные на склоне (—hangr: например, Моггерэнгер (Moggerhanger) в Бедфордшире); леса, растущие узкой полосой (—sceaga: например, Уизеншоу (Wythenshaw) в Чешире) или состоящие из деревьев одного вида (—holt: Бёрчхолт (Bircholt) в Кенте — «березовая роща»). Обширные лесистые плоскогорья, труднопроходимые, таившие угрозу, описывались словом wald или weald.