Первородные. Концерт для одной скрипки (СИ)

Она ответила на его объятья. Его сердце стучало так спокойно и уверенно, заставляя поверить что все будет хорошо. Это он ее Элайджа, сильный и благородный. Он всегда был рядом с ней, до и после ее обращения, даже когда она отключила чувства, он остался, не смотря ни на что.

На секунду вампир отстранился, но лишь для того чтобы поцеловать ее. Его губы были мягкими и осторожными. Его поцелуй был для нее как глоток воздуха. Девушка бы душу продала, чтобы никогда с ними не расставаться, но всему свойственно заканчиваться.

Входная дверь громко захлопнулась.

- Ты помнишь Данте? – спросил Элайджа, сидя на кресле в гостиной.

- Проводишь параллель между заботой обо мне и девятью кругами ада? – с насмешкой отозвался Клаус.

- Не паясничай. Ты понял о ком я, - тут же парировал старший брат, наблюдая, как угольки тлеют в камине.

Ему не требовалось смотреть на него, чтобы понять, что отразилось на его лице. Растерянность, ярость, обида - он не забывал ее не на минуту. Что бы ни пытался внушить себе Клаус, он был к ней неравнодушен. Элайджа прекрасно помнил, почему его братец не вернулся в Новый Орлеан после пожара, и кто-кто, а уж точно не Майкл был к этому причастен.

- Она погибла слишком давно, чтобы о ней помнить, - в его голове чувствовалась еле заметная издевка.

Элайджа все же упустил возможность возразить, что для них, Древних вампиров, сто пятьдесят лет незначительный срок. Он просто продолжил наблюдать за остатками пламени. Не видел бы он ее воочию здесь в этой гостиной каких-то пару часов назад, он бы и сам не поверил, что она вернулась. Хотя, «вернулась», пожалуй, слишком громко сказано…

- Ты бы поверил, если бы я тебе сказал, что она выжила, что ей удалось спастись? – в ответ он услышал, лишь смех брата.

- Это невозможно, - ответил Клаус, поднимаясь по лестнице.

Теперь, когда он оказался на втором этаже, без ненужных зрителей, можно было снять маску веселья и безразличия. Всплыли ненужные для него воспоминания. Ненужные, но, как не странно, важные.

Когда они впервые приехали в Новый Орлеан, тогдашний мэр принял их как королей, конечно не без внушения, но все же. Каждый вечер он устраивал небольшие концерты, спектакли, несмотря на ежедневные приемы, сопровождавшиеся алкоголем и множеством гостей. Это было на руку вампирам и приносило им не только эстетическое, но и гастрономическое удовольствие. Конечно же, это материальное благополучие не означало мира и покоя в Древней семье. Одной из главных причин ссор братьев была преждевременная кончина возлюбленной старшего брата, не без участия в этом прискорбном событии младшего. Всему был виной как не странно довольно эгоцентричный характер Клауса. Но и в нем порой просыпается такое редкое, даже среди смертных, чувство как совесть. Спустя несколько дней, ведь бессмертие не любит торопливых, не без участия инфантильного гибрида был устроен небольшой концерт для скрипки и фортепьяно. Лишь не многие, включая самого Элайджу, знали о предназначении этого мероприятия – поминки.

Именно тогда и началась эта история. На сцене оказались девушка и юноша примерно одного возраста. Каждый великолепно исполнил свою партию, несмотря на волнение, вызываемое подобной публикой. К слову, которой отнюдь не являлись члены семейства Майклсонов. Если бы вы спросили у молодой леди после концерта, кто вызывал большее волнение вон тот молодой светловолосый джентльмен в первом ряду или мэр города, то, несомненно, выбор бы пал на второго. Все переменилось через пару месяцев…

Элайджа Майклсон к своему собственному удивлению увлекся юной скрипачкой, но отнюдь не как возлюбленной. Именно тогда, на концерте, он увидел в глазах девушки, то, что было редкостью для барышень того времени – ум. Она не была из высшего общества, всего лишь юное дарование, которому повезло учиться у местного скрипичного мастера. Между вампиром и девушкой возникла симпатия, которая впоследствии переросла во что-то большее, нежели обычная дружба. И это не ускользнуло от внимания Клауса. Он и сам привык к этой девушке, но не подавал виду, что заслушивается мелодиями, которые она играет, не замечает огонька в ее синих глазах, не чувствует цветочного запаха, который окутывает комнату, когда она в нее заходит. Он был груб, ведь даже мэр города недостоин уважения столь Древнего существа, не говоря уже об обыкновенной девчонке.

Его симпатия так и осталась бы тайной за семью печатями, если бы не счастливое, а может и ужасное стечение обстоятельств. Порой пару минут могут изменить весь мир. Если бы Элайджа задержался на пару минут, уходя на прогулку с Ребеккой, то они с Данте непременно бы встретились, но это было бы слишком просто. Двери для девушки открыл дворецкий, и, не спросив ни слова, пропустил ее внутрь, она была частым и приятным гостем для этой семьи. Во всяком случае, для двух ее членов. К сожалению, дворецкий не был ознакомлен с предпочтениями младшего брата, а так как обоих из них называли «мистер Майклсон», то мужчина учтиво проводил девушку в комнату мистера Клауса Майклсона.