Первоцвет

Над пещерой в тиши бьется запах гнилья,
ночью плещутся волчьи огни.
Молчаливой струей протекает змея,
огибая, как крепости, пни.

Даже ветер лихой из ловушки в елань[2]
ускользает, боясь тишины.
Кто же в ней побывал? Может, лось, может, лань –
житель чудной таежной страны?..

Дно пещеры хранит чей-то яростный след,
кто-то жизнь, как свободу, любил...
В этом царстве гадюк кто-то бился за свет...
Победил!
Победил!
Победил!

Березняк у дороги

Березняк у дороги, и копыта звенят...
Березняк белоногий, ты не стопчешь меня?
Как ты был осторожен в те далекие дни...
Березняк мой хороший, нет родней из родни.

Косачиные тайны для меня береги.
Я тебя охраняю от преступной руки.

Кувшин

Сух и беден лишь тот,
кто дарить не умеет.
От взаимных щедрот –
будут счастливы все!
Запотевший кувшин...
Он пустой не потеет.
От своей доброты –
весь в алмазной росе.

Синий ветер

Синий ветер, просвистывай чащи!
Начинается время дождей...
Березняк, будто пес одичавший,
стал бояться сутулых людей.

У сутулых, когда-то любивших
молчаливый таинственный бор,
согревая ладонь топорищем,
тускло светится мокрый топор.

И всю ночь у голодных печурок
будет грусть берестой шелестеть,
и сутулые будут сидеть
над охапкой березовых чурок...

А весной – чья-то тень голубая
подползет к полумертвому пню...
Человека березка любая
оправдает за слабость к огню.

У зеркала вечно работы по горло...

* * *

У зеркала вечно работы по горло...
Ему и дерзят, и мигают задорно.

К лицу ли медали, и бусы, и ленты...
У зеркала три миллиарда клиентов.

И даже лесник, презирающий моду,
тайком, мимоходом, но смотрится в воду.

Два ствола, как крылья за спиной...

* * *

Два ствола, как крылья за спиной,
задевают сосенки да елки...
Освистали рябчики весной
громовой дебют моей двустволки.

Терпкий вкус черемух и брусник
запиваю спиртом или чагой.
Нагадал мне пьяненький лесник
вечно быть охотником-бродягой.

Вечно караулить водопой
звезд и фантастических видений,
горевать над дивною судьбой
одиноких женщин и растений.

Облава... Наследие добрых...

* * *

Облава... Наследие добрых,
разгневанных зверем людей..
...Трещотки заохали дробно,
встревожился зверь-лиходей.

Облава! Народ на охоте!
Укрой же изгоя, трава!
...А вечером в черном болоте
завыла волчица-вдова...

И тихонько сижу...

* * *

Дрожащей рукой
камышинку качну
и рядом с кувшинкой
воды зачерпну.

Напакостить смог,
и тихонько сижу,
и вдаль деликатно
глаза отвожу.

Ружье отгремело,
остыли стволы...
Подранок нелепо
рисует углы...

У берлоги