Едва ли найдется в истории славянства IX, Х и XI веков предмет более темный, так мало поддающийся исторической науке и потому слабо разработанный, как земля славян, обитавших близ Татр, в ту и другую сторону от этих гор. Между тем эта страна, как древнее жилище разных ветвей славянских, на которой или по поводу которой совершаются крупные события, необходимо останавливает на себе внимание историка. Известие Константина Порфирородного наложило на нее мрачный покров, который и до настоящего времени еще не снят наукой. «Когда авары, – рассказывает Константин, – около 630 г. заняли Далмацию, император Гераклий, жалея утраты такой прекрасной земли, сговорился с некоторыми старшинами хорватов, живших в то время еще на севере, в белом, или великом, Хорватске, и уступил им Далмацию с условием, чтобы они, выгнав аваров, остались в его подданстве. Скоро затем при том же Гераклии, один из князей Северной Белосербии, которая находится за землей турок и у туземцев известна под именем Бойки, просил у императора земель для себя и своего народа». По воззрению Константина Порфирородного, Белохорватия лежала на севере за уграми и баварцами, вблизи Саксонии, в нынешней Галиции, Моравии и Чехии; около этих же мест помещается Белохорватия и в нашей летописи. Белосербию Константин полагает за турками и белохорватами, от Вислы через Чехию и Лужицы до немецких областей. При таких широких пределах белосербской и белохорватской области, какие дает ей Константин, весьма трудно определить место, откуда именно было движение сербов и хорватов. Шафарик, всех более занимавшийся этим предметом, находит весьма основательным предположение, что хорваты и сербы вышли из нынешней Восточной Галиции и Владимирска или из Червонной Руси. Но эта земля после Константина не имела ни одного историка и географа, и долгое время история довольствовалась лишь теми сведениями, которые сообщает о ней Константин. Летописцы последующего времени только мимоходом упоминают о стране за Татрами и под Татрами; завоевания в этой стране моравских, чешских и польских князей у лучших историков излагаются без определенных признаков места и времени и дают много поводов к личным догадкам и соображениям. В весьма недальнее время один польский ученый так жаловался на недостаток разработки этого предмета: «История этого отдаленного уголка нашего отечества очень мало известна. Ни угорские, ни славянские историки не изучали источников его с картой в руке, и сухих известий о здешних событиях не старались разъяснить с помощью топографических исследований. И нет ничего удивительного, что даже известные писатели одну часть этих событий, как непонятную, проходят молчанием, другую переносят совершенно в иную местность».
Для нас важно проследить историю краковской области и Верхней Силезии, получивших в последующее время название Малой Польши, потому что здесь в конце Х и в начале XI века начались столкновения между русскими, чешскими и польскими князьями. Известно, что держава Святополка Моравского простиралась от юга к северу до Девина, на востоке занимала земли по обеим сторонам Татр; сюда, следовательно, входили Краков и Силезия до Стрыя. В начале Х века держава Святополка пала под ударами угров и немцев; вместо мораван являются новые обладатели земель потатрских. Угры заняли области между Дунаем и Тиссой, держава Святополка разделена была между ними, чехами и частью поляками. Горные части нынешней Угрии, начиная от Острегома, на восток к Тиссе и самое верхнее течение этой реки оставались еще долго во власти князей славянских. Пришельцы занимали ее понемногу, по частям, так что под конец Х века Тисса составляла еще границу Польши. Можно думать, что Малая Польша после падения Моравии или досталась князьям польским, или пользовалась самоуправлением. Во второй половине Х века Болеслав I, объединив Чехию, указал ей путь к завоеваниям на востоке: от 967 до 999 г. границы ее на востоке были Буг и Стрый, т. е. Чехии принадлежала тогда область, находящаяся близ Кракова и простиравшаяся на неизвестное пространство в Галицию.